Фарли всегда советовал нам в разговорах с тупыми девицами в мельчайших подробностях обсуждать сюжетные линии мыльных опер. По его словам, мыльные оперы – тема беспроигрышная и надежная, но и тут надо иметь некоторый запас знаний. Проблемы возникают, когда вы забываете, что Дейдре, а не Кейт переспала с хозяином фабрики. Кейт в него влюбилась, но отвергла, когда он отказался помочь деньгами ее отцу. Полезно бывает порассуждать о моральном облике персонажей, например: «Он просто негодяй, настоящий мерзавец!» Я никогда не мог до конца поверить в эти приемы, но Фарли уверял, что они работают. Совсем по-другому надо действовать, когда вы обхаживаете девушку столь тупую, что она не в состоянии проследить за сюжетом сериала, но, увы, Фарли так и не научил меня как. Но чтобы Фарли покончил с собой, будучи не в силах всю жизнь обсуждать содержание «Домика в прерии»?
Должна быть и другая, более серьезная, причина.
Было уже девять часов. Я выпил шестую кружку пива, Джерард третью – наша обычная норма, – и тут почти одновременно нас посетила плохая мысль. Вывод, к которому мы пришли, был неизбежен, как математическое равенство. Поскольку Фарли регулярно знакомился с девушками не нашего социального круга, а эта даже по его меркам была какой-то особенной, видимо, она нечто из ряда вон выходящее. Ни у Джерарда, ни у меня при обычных обстоятельствах не хватило бы смелости подойти к подобной женщине, но сейчас нам представлялся великолепный случай познакомиться и утешить ее. Убитая горем девушка, плечо, на котором можно поплакать, повод для физического сближения… Мы с Джерардом выказали поразительное единство мыслей, причем гордился я ими не больше, чем мог им противиться. Если б вы задали мне вопрос, хочу ли я соблазнить подружку только что умершего Фарли, я бы точно сказал «нет», но после шести кружек пива… Знаю, я думал дурно, но… впрочем, ладно. Я даже не удосужился поделиться этими мыслями с Джерардом, ибо видел, что он думает о том же самом.
– Интересно, она знает, что он умер? – сказал Джерард.
– Если только он позвонил ей, как мне. Из полиции ей точно не сообщали.
– Наверное, и не станут, но она ведь должна знать.
– Определенно.
– Как нам ей сказать?
В этот момент в паб, гонимая праведным гневом, ворвалась Лидия. Я вспомнил, что она собиралась утешать меня, организовывать моральную поддержку, и, разумеется, отправилась прямиком ко мне домой. Убитый горем Чешир, плечо, на котором можно поплакать, повод для физического сближения… Не то чтобы я питал к Лидии особенное физическое неприятие, просто я питаю физическое неприятие к любой, кроме той, с кем в настоящее время встречаюсь. Дотрагиваться до себя я позволяю не всем подряд, а лишь своей нынешней подруге. Даже при встрече обмениваться рукопожатиями с мужчинами не очень люблю.
