- Что значит «был»? Вы не могли бы без оскорблений?
Майор Кёвеш потерял уже все надежды на то, чтобы сызнова залатать разорванное в клочья семейное счастье Гудуличей. Поэтому он предпочел вести душеспасительную беседу со старым Гоором, который растолковывал ему со знанием дела гибель Армагеддона, а также и то, каким образом сто сорок четыре избранных праведника осуществляют свое владычество над бренной землей.
К счастью для гостя, на улице вскоре послышался шум мотора, а затем появился и шофер.
- Где будем ночевать, товарищ майор?
- Где? Дома, разумеется! - Обрадованный Кёвеш начал прощаться. В самом деле, дальше уже неловко было злоупотреблять гостеприимством добрых хозяев, пора и честь знать. Стариков майор расцеловал в обе щеки, затем приложился к ручке Юлишки.
- Моя жена будет очень рада познакомиться с вами!
- Ну что вы! Ведь вы ей ничего еще обо мне не говорили!
- Вернувшись, домой, я расскажу ей о вас, Юлишка, как нельзя лучше. Так что считайте себя уже приглашенными.
Юлишка, конечно, не поверила. Впрочем, Гудулич тоже весьма сомневался, что Кёвеш в ближайшем будущем выполнит обещание и представит его своей супруге.
- Геза, вы оба должны непременно побывать у нас. И это произойдет Скорее, чем ты думаешь! - сказал на прощание Кёвеш.
Гость уехал, и терраса, увитая диким виноградом, мгновенно опустела. Для Гудулича не оказалось места в этом доме ни у тещи, ни у тестя.
Юлишка с ним не разговаривала. Тесть, по мере того как из его головы выветривались винные пары, возвращался к позе разгневанного величия. Геза побродил из угла в угол по двору, а потом под покровом сгущавшихся сумерек, как провинившаяся собака, тихонько выскользнул за ворота.
Аттракционы на ярмарке еще стояли на своих местах, но ларьки и киоски, торговавшие всевозможной мелочью, уже разбирали. Ведь в темноте нелегко уследить за открытыми, с трех сторон столами, на которых выложен товар:
Что касается музыки, то она звучала еще, по меньшей мере, в пяти местах.
Клуб тоже манил посетителей распахнутыми дверями, через которые уже выставили во двор ряды откидных стульев - в зале гремел джаз-оркестр, а затейливые рулады саксофона зазывали тех, кто еще крутился на цепной карусели.
Геза Гудулич побродил немного в поредевшей ярмарочной толпе и решил отправиться в клуб.
Вдоль стен, а точнее сказать, вплотную к ним были придвинуты стулья, по шесть в «ложе». В этих «ложах» восседали девицы на выданье, их зоркие мамаши и прочий охранный персонал в лице старых дев и тетушек.
