И удалилась в гараж. Я заглянула туда часа через два, Лизавета в рабочем комбинезоне и перчатках ковырялась в моторе. Вариантов было два – она решила продать «Москвич» или уехать на нем в ближайшее время.
* * *
Проснулась ночью от близкого дыхания. Надо мной стоит Лизавета в длинной ночной рубашке и со свечкой. Она наклонилась, закрывая пламя ладонью. Глаза – безумные. Шепотом, чтобы не испугать ее, интересуюсь:
– Вам плохо?
Лизавета выпрямилась, поставила свечку в стакан и зябко обхватила себя за плечи.
– Растущая луна в Стрельце.
– И что нужно делать? – Я села.
– Что тут сделаешь?.. Света нет. Кирзач проверил пробки – все в порядке. Значит, авария на линии. Я тебе свечку принесла. – Она посмотрела на меня. – Ты ничего уже не можешь сделать. А я – могу. Я могу, понимаешь?
– Нет.
– Не важно, потом поймешь. Люди не знают, что могут сами себе помочь. Чуть-чуть изменить направление судьбы.
– Зачем? – тихо спросила я.
– Чтобы избежать ужасных бед! – возбужденно прошептала Лизавета.
– А как? – я тоже перешла на шепот.
– Ко-о-ма-а-а! – пропела Лизавета. – Маленький перешеек между жизнью и смертью. Все попадают туда перед смертью, многие по нескольку раз при жизни, но не знают, что нужно делать.
– Лизавета, ты хочешь сейчас поменять направление судьбы? И что-то выпила для этого, да? – я похолодела от мысли, что придется спасать Лизавету от очередной попытки суицида в этом доме, без Байрона и электричества.
– Сейчас?.. – Лиза подумала и покачала головой: – Нет, сейчас у нас Луна в Стрельце, это совершенно бесполезно. Раз уж я тебя разбудила, пойдем вниз к камину пить коньяк. Огня хочу.
Сидим у камина. После третьей рюмки Лизавета вдруг выдает:
– Я могла придушить тебя. Там, наверху. Придавить бьющуюся жилку на шее. Немножко.
– Почему немножко?.. – равнодушно интересуюсь я.
После двух больших глотков коньяка я стала совершенно спокойной.
– Чтобы ты потом очнулась, и мы поговорили.
– О чем?..
– Как это было у тебя, и вообще. Можно рискнуть сделать это самой, если рядом будет кто-то, кто выведет потом наружу.
– А-а-а... – я понуро киваю.
Бедный Байрон! Вот для чего он нужен мамочке. Я задумалась, а зачем я нужна Примавэре? Зачем вообще нужны дети, и как человек в здравом уме может захотеть ребенка и всех свалившихся с ним неприятностей – как от меня, например. Потом я переключилась на заморочки Лизаветы и все-таки решила кое-что выяснить:
– А если бы я не очнулась?
Лизавета долго смотрит на огонь, потом кивает:
