С розой-эглантерией,
И костром,
И земляникой,
И водосбором, —
пел профессор Висп. В такт мелодии туда и обратно, туда и обратно по лабиринту снова кружились Цветочки Крабьяблонс.
Но вот мелодия изменила тональность. Она стала опять веселой, но странной и пугающей.
– Любую девушку герцогу, герцогу в зеленом,
В стране, где не светит ни Солнце, ни Луна,
С лилией, дубровником и горячим вином,
С розой-эглантерией,
И костром,
И земляникой,
И водосбором, —
пел профессор Висп и кружился, кружился среди своих учениц, и с каждым мгновением его пение становилось все пронзительнее, а смех – все более диким.
А потом – они бы не смогли вспомнить, когда и как – еще кто-то присоединился к танцу.
Он был одет в зеленое платье и черную маску. И странное дело: невзирая на все переходы и пируэты, на бесконечные перемещения танцующих девушек в соответствии с фигурами танца, вновь прибывший никогда не оказывался рядом, а всегда танцевал только с кем-нибудь другим. Никто никогда не чувствовал прикосновения его руки. Такое ощущение было у каждой из Цветочков Крабьяблонс.
Лунолюба Жимолость взглянула на его спину: на спине был горб.
Глава 7
Мастер Амброзий Жимолость охотится за Лунолюбой, и ему является видение
Отобедав, мастер Амброзий Жимолость курил трубку на лужайке, усеянной маргаритками, сидя под старой тенистой желтеющей липой. Рядом с ним сидела его жена – толстая госпожа Жасмина. Она монотонно обмахивалась веером и почти засыпала, а у нее на коленях, высунув розовый язычок, храпела и ворчала собачка неопределенного цвета.
Мастер Амброзий думал о поставке груза – золотого восточного вина «Цветок-в-янтаре», ввозить которое в Доримар разрешалось только ему.
Но внезапно его приятные раздумья были прерваны громкими взволнованными криками, доносившимися из дома, и, тяжело повернувшись в кресле, он увидел свою дочь Лунолюбу. Растрепанная, с безумными глазами, она бежала к нему прямо по газону, а за ней следовала толпа слуг, что-то выкрикивающих.
– Дитя мое, что случилось? – воскликнул он. Но вместо ответа она только с ужасом посмотрела на него и простонала:
– Кошмар полдня!
Госпожа Жасмина, вздрогнув, выпрямилась и, протирая глаза, прошептала:
– Бог мой, я, кажется, задремала. Но… Лунолюба! Амброзий! Что происходит?
Лунолюба вскрикнула так, что кровь застыла в жилах:
– Ужас! Ужас! Ужас! Эта мелодия никогда не кончится! Сломайте скрипку! Сломайте скрипку! О, отец, тихонько, на цыпочках, подкрадись к нему сзади и порви струны. Порви струны и отпусти меня, я хочу в темноту!..
