– Груд, сколько голов ты насадил на пики вокруг своего шатра?
– Два раза по десять и еще четыре, мой вождь, с середины весны. Прежние выкинул.
– У тебя есть что-то ВАЖНОЕ, Хаом?
Треск фитиля в светильнике. Мелкий стук старческих зубов.
– Это важно, Бич Божий. Это не герой-одиночка, не воин-мститель и не наемный убийца. Это призрак с печатью смерти. Твоей смерти, Аттила.
Удар и мелкий стук старческих зубов, рассыпающихся по земле.
– Футь фошто… фошен, фошть…
Удар. Тяжкий вздох.
– Груд…
– Да?
– Повесь его голову на почетное место. Он служил мне до конца.
– Будет сделано, вождь.
Тяжкий вздох. «Вжжик! Вжжик!» – скользит взад-вперед лезвие ножа по прочному ремню из конской шкуры.
* * *
Сложно не убивать, сложно – возвращаться.
Обычно это так.
Но теперь… впервые я встречаюсь с целью, которую поразить не так-то просто, даже если позабыть о собственном возвращении. Цель достойна меня, лучшего из всех.
И незачем вспоминать, что лучший я среди себя одного, ибо других больше нет. Может, когда-нибудь попозже объявятся, но в настоящий момент я – единственный. Не то чтобы мне нужна была команда помощников, мы всегда работаем в одиночку… и все же странно сознавать, что на весь огромный мир более нет никого способного видеть Смерть. Убийцы-то есть, точнее, зовущие себя убийцами; только от нас, познавших жар огненной реки, они отличаются так же, как Прометеев огонь – от светца-лучины в монашеской келье.
Цель найдена. Пути достижения? Отложить. Методы поражения?
Поди доберись до него, вождя вождей, первого воина из нескольких сотен тысяч, если не миллионов… Нож, палица, топор, копье, меч, стрела, свинцовый шарик из хитрого коринтийского самострела, – все это годится против его охраны. Сам Аттила только посмеется, если его убийца попробует воспользоваться подобным оружием, и насадит голову неудачника на кол. Нет – вначале насадит, потом посмеется… Яд? Можно бы, только по примеру старика Митридата Боспорского очень многие теперешние владыки с детства принимают мизерные дозы разных отрав. Существуют, понятное дело, еще некоторые особо экзотические составы: пыльца черного и пурпурного лотоса из джунглей Нубии и Та-Кемт, настойки волчьих да вороньих ягод из Дальнего Загорья. Однако, во-первых, для этого нет времени… хотя нет, время – это во-вторых. Во-первых – неизвестно, к каким ядам привык, приучил себя гунн, которому чуть ли не с пеленок было предначертано стать владыкой мира. Точнее, той его части, что принято называть «цивилизованной».
