Автомобиль въехал во внутренний двор ГПУ.
– Не торопись, – предупредил Черногоров желание Андрея выйти. – А что Скоков поведал о Гимназисте?
Рябинин пожал плечами:
– Банду Скокова связал с Гимназистом Фрол. Летом 1923 года он вышел на Золотника, а потом познакомился с самим Мироном. Частенько наведывался в Торжец и Степченко. Кто таков Гимназист, Скоков не знает. Уверяет, что Фрол представился подручным весьма авторитетного в уголовном мире человека. Общих дел Скоков с людьми Гимназиста, как будто, не имел, – встречи носили характер «дружеских визитов» и обмена информацией.
– Он не юлит? – недоверчиво сощурился Кирилл Петрович.
– Не похоже.
– А Степченко? Мне доложили, что привезли его мертвое тело.
Андрей коротко вздохнул:
– Оказал сопротивление. Пришлось…
– Кто посмел? – нахмурился Черногоров.
– Я сам.
– Лично? Ну тогда верю, что не было другого выхода. В рапорте описал, как все произошло?
– Так точно.
Кирилл Петрович удрученно покачал головой:
– Эх, жаль, что так получилось! Попадись нам Степченко живым – все бы о Гимназисте вытянули.
Он задумчиво посмотрел в окно и обратился к шоферу:
– Поди-ка, Матвей, погуляй!
Водитель вышел из машины. Черногоров подвинулся ближе к Рябинину:
– Мы с Гриневым тут тоже не баклуши били – взяли адвоката Боброва и нескольких мелких чинуш из совнархоза. Материальчик для ареста собрали секретные агенты из Москвы. Бобров держится на допросах стойко, не признает никаких обвинений, а вот совнархозовцы быстро сникли и наперебой дают показания, в том числе и на Изряднова. Разлюбезный заместитель прокурора губернии не только потворствовал банде Гимназиста, но и крутил темные делишки с нэпманами.
Да-да, Андрюша, оборотистым мерзавцем оказался этот «законник»! Вкупе с Сахаровым, заместителем председателя ГубСНХ, Изряднов за солидные взятки раздавал подряды на строительство и поставки своим верным людям. Чаще всего – Татарникову. Весь этот деятельный «кооператив жуликов» мы вскорости арестуем, а вот с поисками Гимназиста – зашли в тупик. Как ни допрашивали Боброва, – стоит на своем: не знаю, мол, никакого Гимназиста. Даже с Фролом, клянется, не был знаком.
– Выходит, все дела велись через Степченко? – Андрей затаил дыхание.
– Получается, так, – понурился Черногоров. – А с него теперь только Господь Бог спросить может.
Кирилл Петрович нервно покусал губу:
– Хочу знать твое мнение об одной версии. Мне представляется, что Гимназист – не кто иной, как «Император Биржи» Татарников! – Он откинулся на спинку сиденья и искоса поглядел на Андрея. – Что молчишь, глаза выпучил?
