Олла жалко улыбнулась. Я видел, как дрожали ее губы.
- Ты плачешь, милая? Ты плачешь? - закричал я.
Я никогда не видел свою сестру плачущей. Никогда. Только в те времена, когда она была совсем-совсем маленькой. Это было невероятно! Я вообще никогда не видел плачущих людей!
Олла отрицательно покачала головой.
- Нет, ты плачешь! Немедленно говори, что случилось!
- Только что я почти попрощалась с Корио, - наконец сказала Олла шепотом.
- Он?..
Я хотел сказать "он умер", но сестра опередила меня.
- Нет, он жив и чувствует себя прекрасно...
- Он тебя не любит? Он тебя больше не любит?
Олла опустила голову и странно улыбнулась.
- Это все так непонятно... Я ничего не понимаю в том, что произошло...
У меня перехватило дыхание. Если бы Олла была рядом со мной! Но она была от меня на расстоянии полторы тысячи километров, и я мог лишь беспомощно наблюдать, как она страдала.
- Милая моя. Я тебя умоляю, расскажи все по порядку. Я должен тебе помочь. Тебе все должны помочь.
- Мне никто не сможет помочь. Никто.
Олла отбросила прядь волос со лба и, сжав зубы, процедила:
- Скоро Корио не будет...
Я ухватился за металлическую раму экрана.
- Ведь ты же сказала, что он жив и чувствует себя хорошо...
- Да... Но...
Я видел, как сестра не выдержала, слезы брызнули из ее глаз, и, закрыв лицо ладонями, она исчезла из поля зрения видеотелефона. Я продолжал звать ее, кричал в трубку, грозился пожаловаться на операторов, пока, наконец, на экране не появилось строгое лицо молодой девушки, которая сказала:
- С вашим корреспондентом очень плохо. Она не в состоянии продолжать беседу. Ее увели в лабораторию первой медицинской помощи. Эмоциональный срыв, - добавила девушка грустно, и экран погас.
По местному телефону мне сообщили, что первый плазмодин отправляется в Москву завтра в пять утра.
2
Поднимаясь по трапу в самолет с плазменным двигателем, я нечаянно толкнул локтем пассажира, шедшего впереди меня. Он обернулся, и я узнал Онкса Филитова.
- Решил покинуть юг? - спросил я безразлично, думая совсем о другом.
- Как бы не так, - проворчал старик. - Получил телефонограмму срочно выехать в Совет.
- Появилась необходимость что-нибудь или кого-нибудь срочно раскритиковать? - почти с раздражением спросил я. На душе у меня было очень плохо.
- Что-то важное. Ты ведь знаешь, по пустякам из отпуска не вызывают.
Когда мы заняли места рядом, Онкс наклонился ко мне и прошептал:
- Я, кажется, догадываюсь, в чем дело.
