– А купчина-то, – усмехнулся Лукьян. – Не с нами ли ехал?
Раничев засмеялся:
– Нет, Лукьяне, не с нами. На постоялом дворе ночевали вместях, это – да. А потом-то мы его обогнали.
Иван вдруг осекся, вспомнив странное происшествие на постоялом дворе. Кто-то больно юркий и ушлый их чуть не обворовал, хорошо Раничеву тогда не спалось. Уж не этот ли самый прощелыга?
– Кто-нибудь его рассмотрел?
– Да не очень, боярин-батюшка, далеко больно, да и бежал сей тать быстро. Одно заметно, что рыжий.
– Рыжий? Да уж, Бог шельму метит.
Раничев кое-что подумал было об этом рыжем, исходя из его знаний немецкого, да махнул рукой – ну его к черту, с этаким шельмой связываться, хитер уж больно, к тому же – рыжий. Да и не найдешь его теперь.
Как оказалось, рыжего и не надо было искать, отыскался сам. Когда небольшой отряд Раничева отъехал от рязанской столицы верст пять, позади послышался настойчивый громкий крик:
– Стойте, стойте! Да постойте же.
Придержав коня, Иван кивнул Проньке:
– Посмотри, что там?
Сам же неспешно поехал дальше, пока Прохор не нагнал его, да не один, а с каким-то парнем. Рыжим!
– Ну, слава Богу, догнал. – Рыжий перевел дух. – Ты, что ли, именитый боярин будешь?
– Ну допустим, – кивнул Иван, с любопытством рассматривая парня. Тот! Тот самый, с рынка, в этом не было сомнений: кафтанишко распахнут, без пояса, рубаха не простая, ярко-желтая, шелковая, правда грязноватая, на ногах сапоги юфтевые. Рыжие волосы растрепались, как поднятое ветром сено, глаза голубые смотрят по купеческому, нахально. Ну-ну, посмотрим, чего этому прощелыге надо? Весьма, весьма любопытно.
Рыжий держался гордо, даже, можно сказать, нагло.
– Раз ты – именитый боярин, тогда я к тебе на службу наймусь, – подбоченясь, сообщил он и оглянулся на расхохотавшихся воинов. – Чего ржете-то, лошади?
Пронька аж возмутился от такого непочтения:
– Боярин-батюшка, дай-ка мы его проучим.
– Ага, проучил один такой, – ощерился рыжий. – Промежду прочим, я ведь не просто так за вами шпынялся, едва сапоги не разбив.
Раничев кивнул:
– Знамо, не просто так. А зачем? Мне слуги не нужны.
– Слуги-то не нужны, а вот помощники, немецкой речью, почти как родною, владеющие, я чаю, надобны. Иначе б Димитрий Федорович Хвостин, дворянин думный, людишек своих по корчмам с заданием не послал бы.
– С каким еще заданием? – Иван не скрыл удивления. – Так, выходит, ты и Хвостина знаешь?
– Не самого, людишек его. А задание простое: ведающих немецкую речь наскоро сыскивать. Один именитый боярин, мол, с новгородскими купцами стакнулся – через них с ливонскими немцами торговать затеял.
