Какой-то услужливый парень, узнав Раничева, проворно распахнул ворота. Спешившись, Иван бросил ему поводья:
– Сенных девок в горницу позови!
Сам поднялся по крыльцу, отворив дверь, уселся на лавку возле изразцовой печки. Рядом присел Авраамка.
Стесняясь, вошли девки – холопки, что длинными летними вечерами сиживали вместе с боярышней в сенях, пряли – оттого и «сенные». Встали у стены скромненько, в рубахах суконненьких, в сарафанах, в повойниках.
– Да вы садитесь, девы, – улыбнулся Иван. – Поведайте-ка, подружки к боярышне заходили?
– Да редко, – ответила одна, круглолицая, румяная, видно сразу – боевая девка, из тех, что парнями как хотят крутят. – Две подружки у боярышни нашей несчастной и было – Настена, Ростислава-боярина дочь, да монашка Ирина.
– И что за монашка?
– Не так и давно она появилась. В церкви с боярышней познакомилась – молились вместе. Нашего-то воеводы икон в ближней церкви нет, да и у боярышни все – в дальней, в той, что у княжьих хором, знаете?
– Знаем. Дальше-то что?
– А на чужие-то иконы молиться невместно, да и следят за тем ревностно, потом будут невесть что говорить… Вот монашка та, Ирина, и присоветовала как-то боярышне на монастырские иконки молиться, они в церкви-то ближней есть, монастырские… Так и познакомились, я как раз тогда в церкви с боярышней нашей была, видела. И стала та Ирина частенько к нам захаживать.
– Так ты ж только что говорила – редко!
– Это Настена, Ростиславова дочь, редко, а Ирина-то почти кажный день. Правда, ненадолго. Заглянет – пошушукаются о чем-то с боярышней, посмеются, и убежит по делам. Ключницей она при обители.
– А при какой обители, не знаешь?
– Так при Ферапонтовой.
– Погоди. – Раничев поморщил лоб. – Там же мужская обитель!
– Нет, друже, права девица, – качнул головой Авраам. – Ферапонтова обитель, и верно, мужская, а вот рядом, верстах в пяти – женская. Заправляет там Василиса-игуменья, хорошая женщина, книжница, и нраву строгого.
– Книжница, говоришь? Так ты с ней знаком?
– Видались.
Раничев еще повыспрашивал сенных девок насчет сватов – те припомнили, что хвастала тем боярышня, как раз вот этой Ирине и хвастала. Вместе еще смеялись.
– А сами-то никому про сватов не рассказывали?
– Не, батюшка, мы ж с усадьбы-то почти что и не выходим.
– Значит, Ирина…
Выехав с усадьбы воеводы Панфила, наскоро перекусили на торгу постными пирогами – уже немного оставалось до Пасхи – да помчались к воротам. Следовало поспешать на встречу в Почудове. Накрапывал дождик, нудный, апрельский, съеживался, чернел снег под ударами капель, да и лед на реке уже потемнел и потрескивал – страшно было ехать. Ну а больше-то как по реке покуда никак – грязны дорожки, вместе с конем утопнешь, не вылезешь.
