Наверное, потому что с экрана монитора на Дмитрия уставились выпуклые немигающие глаза. Змеиные глаза, в обрамлении круглых черных чешуек. Глаза надвигались, притягивали. Экран становился все шире, занимая кабинет Толика от пола до потолка, и еще шире. Шириной в мир.
Дмитрий привстал со стула, приблизив лицо вплотную к монитору. Где-то вдали, позади, испуганно верещал Толик, носились туда-сюда тараканы, ласково улыбалась девушка в пестрой вязаной шапочке. Девушка, продавшая Дмитрию чудесную программу… «Медвежатник Бурт»…
— Бурт… — пошептал Дмитрий.
И сразу же змеиные глаза отступили, прикрытые полупрозрачной темной полосой, на которой дрожала надпись:
«Хозяин! Рвем когти!» Дмитрий вздрогнул, откинулся на спинку стула. Экран потемел, запахи пропали. Компьютер выдвинул язычок сидирома, на котором лежал заветный диск, и сам начал перезагружаться. Дмитрий торопливо отключил питание. Теперь он уже не пытался скрыть от Толика свой страх. Кто угодно бы испугался.
— Видал? — спросил Дмитрий.
Толик судорожно кивнул несколько раз. Прокашлялся. Потом нахмурился:
— Дим, а ты, вообще, представляешь себе, где это княжество? Руника?
— Не представляю. И не хочу. — Дмитрий заботливо упаковал диск в газету и сунул на дно сумки.
— Что теперь делать?
— А то, что этот медвежатник Буратино присоветовал, то и делать. Рвать когти.
Толик вспомнил о чайнике, засыпал заварку:
— Хлебнешь на дорожку?
Дмитрий поставил сумку на пол и вдруг со всей силы вмазал кулаком по компьютерной клавиатуре.
— Ты… Кретин, да? Нас поймали!!! Здесь! У тебя, в твоей норе! Ты понимаешь это, лысина садовая? Через полчаса здесь будет вся мерлинская братва, и у каждого в руке по паяльнику. И все эти паяльники окажутся у тебя в жопе! И у меня!
— Но я… — запротестовал было Толик.
— Ты теперь тоже бомж, — оборвал его Дмитрий. — Пошли.
И они пошли.
В вестибюле института было пусто, только усатый охранник похрапывал на своем стуле, уткнувшись носом в свежий номер «Спорт-экспресса». Все студенты на занятиях, до перерыва еще минут пятнадцать.
Толик ринулся было к выходу, но Дмитрий остановился возле телефона-автомата.
— Эй, Толь, а ты куда?
Толик замер на месте, развел короткими ручками:
— Домой, естественно. Чемодан собрать, жене навру что-нибудь…
Лысый, низкорослый, в криво сидящих очках, Толик был сейчас откровенно противен Дмитрию. Но Дмитрий знал, что это все просто потому, что Толик будет обузой. Обузой совершенно неизбежной: если бросить Толика на произвол ребят из «Мерлина», они сдерут с дурачка три шкуры и еще отрежут ухо на память.
