Остальные стражники несколько секунд оторопело молчали, а потом, выхватив сабли, бросились на Дмитрия. Дмитрий спиной вперед запрыгнул на стойку, сразу рубанул мечом по чьей-то руке, сжимавшей саблю, одновременно заехав пяткой в лицо другого стражника, потом снова прыгнул и, сделав под потолком сальто, оказался на столе, за спиной у толпы стражников. Двоим, не успевшим обернуться, он сразу срубил головы, еще одного пнул в глаз носком ботинка. И вдруг почувствовал, как пространство, бешено вращаясь, уходит куда-то в сторону… Блюдо! Дмитрий поскользнулся на большом овальном блюде с какими-то головастиками в розовом желе. Упав на плечо, он еле успел откатиться — блюдо рассыпалось под ударами двух сабель. Пройдя сквозь блюдо, сабли застряли в мягкой древесине стола. Хозяева сабель на миг замешкались — этого Дмитрию хватило, чтобы заколоть одного из них ударом в горло, над панцирем, и, вытаскивая меч из тела, заехать черенком рукояти в висок другому, одновременно отразив вторым мечем еще несколько сабельных ударов. Резко перекатившись к краю стола, Дмитрий упал на пол, снова покатился, выскочив из-под стола с другой стороны. Сейчас перед Дмитрием был всего один стражник. Ударом правого меча Дмитрий вышиб саблю у стражника из рук, концом левого меча проткнув ему горло, и развернулся в прыжке — как раз вовремя: последние три стражника швырнули в Дмитрия скамью. Поняв, что увернуться от длинной скамьи не получится, Дмитрий со всех сил рубанул обоими мечами. Получилось! Скамья разлетелась на две половинки, которые врезались в стену где-то за спиной.
Криво улыбнувшись, Дмитрий пошел на стражников. Стражники пятились, но защищались отчаянно. Несколько раз лезвия мечей Дмитрия скользили по металлу панцирей. Наконец, поймав перекрестием мечей саблю самого активного, Дмитрий нанес ему сильный удар ногой в пах. Стражник согнулся пополам, и Дмитрий сразу срезал ему голову, потом пинком отпихнул тело на второго стражника и присел, уходя от сабли третьего. Второй стражник, сбитый обезглавленным трупом товарища, совершил неловкое движение и раскрылся — Дмитрий погрузил лезвие ему в горло. Остался последний. Он стоял, выронив саблю, и хмуро ждал.
«Нельзя его оставлять, — подумал Дмитрий, — он подмогу приведет, мы уйти не успеем. Связать… Лень возиться.» Это были чужие мысли, отвратительные и ненужные, но Дмитрий ничего не мог с собой поделать — его руки действовали сами. Быстрый взмах мечом, и голова последнего стражника покатилась по полу.
