Жаль, конечно: "Божий человек" и развращенный! Но куда хуже, "Божий человек" – теплохладный!
Оставь, не думай о том, что мир зовет поражением или победой. – Победитель так часто оказывается побежденным!
Sine me nihil potestis facere! – "Без Меня не можете делать ничего". Вот он, новый свет для очей моих – вечный свет Евангелия!
– Я делаю глупости? Не удивительно.
– Надо ввести Иисуса во все свои начинания. – Вот когда не будет глупостей в "моих"… нет, в "наших с Тобой делах"!
Путь› Любовь Божия› Глава 18
Нет другой любви, кроме Любви!
Люби… и увидишь, как обретут величие самые смиренные дела твои, да и самые малые.
Ребенок. – Больной. – Тебе не хочется писать всегда эти слова с большой буквы?
Ведь для души, исполненной любви, дети и больные – это Он.
Мало, мало одной жизни, которую мы отдаем Богу!
Друг – это сокровище. – У тебя есть Друг. А где сокровище, там и сердце.
Иисус – твой Друг, самый близкий. – С таким же человеческим сердцем, как у тебя. – Со взором, преисполненным любви – Он ведь плакал по Лазарю…
– И тебя Он любит так же, как Лазаря.
Господи, я Тебя люблю, только… научи меня любить!
Наказать, любя… Вот она, тайна, позволяющая придать духовное значение заслуженному наказанию.
По любви к Богу, терпящему обиды, да будет наказание – искуплением. По любви к ближнему, Бога ради – да не будет никогда наказание местью, но только спасительным лекарством.
Господи! Знать, как Ты любишь меня, и не обезуметь от счастья…
Все наши идеалы – во Христе. Ведь Он – и Бог, и Царь, и Любовь.
Господи, дай мне уравновешенность и меру во всем… кроме Любви!
Если Любовь, и даже любовь земная, так утешает нас здесь, внизу – какой же будет Любовь на Небесах?
Все, что делается по Любви, обретает красоту и величие.
Иисус, помоги мне быть последним во всем… и первым в Любви!
Не страшись Справедливости Божией. – В Боге Справедливость прекрасна, как и Милосердие. И то и другое – свидетельства Его Любви.
Вообрази все самое дивное, самое прекрасное на земле… все, что увлекает разум и услаждает сердце… все, что является усладой чувств и плоти…
И этот мир, и другие, сверкающие в ночи, и все мироздание, и реализация всех, даже самых фантастических желаний – ничто и меньше, чем ничто пред Ним, пред этим бесценным Сокровищем, пред моим и твоим Богом, – умалившимся до раба в яслях, в которых возжелал родиться, в мастерской Иосифа, в Страстях и позорной смерти… перед безумием Любви Святой Евхаристии.
