Поэтому, думаем, неоправданна чрезмерная подозрительность, проявляемая исследователями к сведениям первой части ПЭ. Так, С. Н. Джанашиа писал, что автор ПЭ «тенденциозно старается создать впечатление добровольной санкции со стороны народа в деле превращения Бибилуров в эриставов. Действительность должна была быть иной»[35]. Но оснований для такого рода тенденциозности не должно быть, так как в это время (XV в.) не было традиции испрашивать санкции народа. Д. В. Гвритишвили также считает, что ПЭ ценен для истории XIII – XIV вв., но для более раннего периода сообщения этого источника не заслуживают доверия. «Поэтому для выяснения вопроса о возникновении Ксанского эриставства этот памятник может пригодиться лишь частично»[36]. Такая оценка может быть принята лишь в том случае, если ограничиться только выяснением вопросов происхождения и генеалогии первых ксанских эриставов: для этого ПЭ действительно дает мало сведений, да еще содержит пропуск 24 эриставов.
Ф. Д. Жорданиа отмечал, что начальная часть ПЭ составлена по преданию, а историческая достоверность ее пока не поддается определению[37].
В связи с этим встает вопрос об идейной направленности ПЭ. Обычно считают, что ПЭ является произведением, возникшим для возвеличения ксанских эриставов, добившихся образования феодальной сеньории (сатавадо). При этом исходят из того, что превращение Ксанского эриставства (военно-административной единицы) в сеньорию завершилось к XV в., когда ксанские эриставы уже владели родовой усыпальницей, крепостями, в том числе главной крепостью (тавади цихе), дворцами, имениями и крепостными, т. е. всеми атрибутами сеньорального владетеля[38].
Следует однако сказать, что все это являлось атрибутами вообще крупного феодала, а не обязательно сеньорального владетеля. Главное же – ПЭ не содержит данных для такого понимания. Согласно ПЭ, ксанские эриставы проявляли известную самостоятельность лишь в своих отношениях с горцами, нападавшими на их владения. И только. Во всем остальном они подчинялись царям Грузии. На одном евангелии сохранились поминальные приписки всех ксанских эриставов XIV в., упоминаемых в ПЭ. Согласно этим припискам, Квенипневели был амирахором (начальником конюшни, вернее коневодства), а Иоанн – амирэджибом (старшим над царскими служителями) при картлийском дворе[39]. По сведениям ПЭ, царь Георгий «повелел (эриставу) Шалве осадить крепость Лоцобанскую» (л. 3б), а его сына Пипу отправил в Иерусалим (л. 4а); другой царь Георгий мстит двалам за их измену эриставу Виршелу (л. 10а), видимо, рассматривая это как измену себе. Наконец, эристав Шалва назван лучшим среди царских дидебулов (л. 3б; см. прим. 13 к переводу).
