Проститутка Дева | страница 8



Живописец этот как-то приходил к ним на ток-шоу и подарил свое полотно на память.

Мигунову хотелось забрать эту картину, но он понимал, что мэтр дарил пейзаж не лично ему, Мигунову, главреду, а всему телеканалу "Норма Ти-Ви". И поэтому, как бы ни нравилась картина, как бы ни привык он к ней, придется оставить этот осенний московский пейзаж здесь, в этом кабинете…

А жаль…

Ведь наверняка его преемник, когда его назначат…

А его не замедлят, черт подери, назначить! Уже завтра, наверняка, он придет сюда, в этот кабинет, и все здесь переставит и перевесит.

И картину эту, может быть, велит снять и закинуть куда-нибудь в темный чулан, где хранится их телереквизит, декорации и прочие хренации.

Жалко!

Жалко, что нельзя забрать картину.

И себя жалко…

Предчувствовал ли Виктор Аркадьевич, что его снимут с должности?

Вроде бы предчувствовал.

Еще месяц назад он вдруг заметил, как некоторые, прежде ласковые с ним чиновники из Госкомитета и коллеги-сидельцы по первому АСБ*, которые раньше с улыбками, исполненными искреннего добродушия жали ему руки, едва он входил в лифт или приемную, вдруг стали избегать его шершавой ладони, отводя взгляды, как будто знали о нем больше, чем он сам знал о себе. * АСБ – административно-студийный блок Предчувствовал, но гнал от себя интуитивные опасения, полагая их чисто бабскими штучками-дрючками.

Оказывается, не подвела интуиция!

А ведь еще позавчера одна журналисточка из "Купца" брала у него интервью в этом самом кабинете, под этой самой картиной.

И глазками так выразительно постреливала, многозначительно и многообещающе.

А теперь…

А теперь, поди, встретит в лифте или на тусовке в Международном центре торговли и не подойдет, и не глянет даже! Кто он теперь?

Никто?

В этой системе, в Останкино, важен не ты сам, а твой статус.

Вообще, статус в Москве – некий современный эквивалент души, без которого ты лишь костюмообразный зомби…

А о чем бишь говорили давеча с этой журналисточкой?

Мигунов окончательно размял жесткий глянцевый картон больше не действительной визитки.

А говорили о литературе.

О том, что для дураков писать должны именно дураки.

Это когда мы говорим о рэйтинговости и о тиражах.

Для глупого среднестатистического читателя, покупателя бестселлеров – и писатель должен быть обязательно глупый.

Иначе читатель раскусит его и отторгнет как чужого. Для читателя писатель должен быть в доску своим, а значит, таким же глупым.

"Это, – увлеченно говорил Мигунов, – это относится и к кино, и к телепрограммам".