- Простите, - отказался слушать Шабашов. - Не знаю, как вас нужно величать: Терентий, Тихон, Тимофей или, может быть, Галактион, я ведь и отчества не знаю, но своя правда есть у каждого...
- Зовите Тишей, как и все зовут.
- Нет, не могу. Мы не так давно знакомы.
- Так что с того? Я Тиша даже на афише! Я так решил, и это знают все. И я просил бы уважать мою свободу. Я как свободный человек вам заявляю: зовут меня Тиша Балтин и никак иначе.
- Проблема в том, - заметил Шабашов, - что это вы не уважаете мою свободу. И это ваше "Тиша" - принуждение. Да, да, не торопитесь надо мной смеяться, еще и Машеньке подмигивать. Вы принуждаете меня к фамильярности, а мне она не свойственна и, честно признаюсь, противна...
Мовчун внезапно произвел хлопок в ладоши, и препирательство оборвалось.
- Дед, отдыхайте и не заводитесь, - сказал Мовчун. - Пойдите, покурите свою "Приму". Впереди работа... Вы, Тиша, будьте Тишей, ради Бога - но, ради Бога, не встревайте. Вы лучше развлеките нас, вы расскажите, как там нынче поживают колорадские жуки...
- В Колорадо нет колорадских жуков, - обиженно ответил Тиша. - Их там и не было, и непонятно, почему их называют колорадскими.
- Кто же там есть?
- Допустим, суслики. Там есть еноты, пумы и медведи, но вот меня, к примеру, тронули суслики. Они обжили парки, все пустыри и даже насыпи железной дороги. Всюду их норы. Резвятся стаями, людей не боятся. Хотя и принимаются орать, потом свистеть при виде человека. Но и не убегают. Орут, насвистывают, но не прячутся. Их там зовут: собака прерий. Вообще-то они рыжие.
- Вот интересно, каковы они на вкус, - сказал задумчиво Шамаев, старательно разворачивая бутерброд, завернутый в фольгу. - Их, как, едят?
Мовчун расхохотался; Тиша ужаснулся:
- Да вы что! Их берегут... Если пустырь, допустим, собираются застроить - всех сусликов переселяют. Вы что смеетесь! Колоссальная проблема - как отловить всю стаю сусликов и так переселить, чтоб никого из них не повредить, не напугать... Я говорю, напрасно вы смеетесь. Тут ничего смешного. Ученые ломали голову. Изобрели такой огромный пылесос. Но не для пыли, а для сусликов. Хватит вам смеяться. Огромный и широкий мягкий шланг, рукав такой, с огромной силой, но и ласково, всасывает сусликов, и все они оказываются в мягком таком мешке или палатке. Потом их аккуратно перевозят на новую лужайку, там выпускают, и они резвятся, роют себе норы и живут, как будто ничего и не случилось... Я же сказал вам: это не смешно.
