Но кому на свете удавалось заглушить чувства, которые сейчас испытывал Ник, назидательным изумлением.
Попытка Саломе кончилась неудачей, Ник легко ее отпарировал.
– Все, Саломка, я приехал!
– Ты можешь погубить нашу дружбу и наши светлые и чистые чувства и отношения,- предостерегла его Саломе.
– Я не в силах снести то, что происходит со мной по твоей и не по твоей вине.
– О своих чувствах не говорят, запомни это. Их молча несут в себе,- со вздохом произнесла Саломе.- Но ты слишком молод и многого не понимаешь.
– Значит, все, что было с нами все это время, – фикция?
– А что было?
– Как? Ничего?
– Ничего.
Это был удар наповал. Все эти последние годы он отчетливо чувствовал, как их чувства тонко, нежно и незаметно ласкались и забавлялись друг другом.
И чувство этого чувства доставляло ему блаженство, испытываемое впервые. Он чувствовал и то, как эти чувства медленно и постепенно наполняли чашу его чувств до самых краев.
Никакое физическое или биологическое блаженство не могло и близко подойти или сравниться с этим блаженством. Он понимал, и что процесс наполнения чаши чувств далеко не бесконечен, что настанет когда-нибудь день или миг, когда эта чаша переполнится и произойдет то, чего он еще не мог предполагать, но что тогда его не волновало. События разворачивались с постепенным втягиванием в сферу чувственных отношений, и он отвечал себе тогда: ”Что будет – то будет”.
– Понятно, я противен тебе, и все казавшееся мне чувством ко мне было чем-то вроде жалости, но в таком случае прибереги ее для себя, она понадобится тебе на будущее,- произнес Ник наступательно, и словно камень упал у него с души.
Счет был явно не в его пользу, он проигрывал ей и тем самым выигрывал у нее. Ему всегда удавались партии проигрышные, он чувствовал в них себя, как рыба в воде, и это ему доставляло удовольствие.
– Я к тебе довольно хорошо отношусь, и очень ценю,- утвердительно произнесла Саломе.
– Весьма признателен и благодарен!
– Ты забываешься!
Ника словно облили холодной водой.
– Ладно, извини, сочти, что я не говорил ничего. В конце концов это представить куда легче, чем то, что ничего не было. “Все, что было со мной, было не со мной. Все, что было – то не было, но может быть, будет…”
– Мне надо идти, Ник! Уймись. Поверь, все пройдет,- вновь прибегла Саломе к большому жизненному опыту, который давал ей постоянное преимущество перед Ником.
– Конечно, если учесть, что проходит и жизнь.
Больше Ник ничего не слышал.
