Только теперь дежурный офицер понял всю серьезность создавшегося положения. Он приказал караульному начальнику освободить всех арестованных, а потом позвонил подполковнику Крылову и доложил ему о случившемся.
Начальник отряда не оценил по-настоящему смысла происходивших в лагере событий и, выслушав устный доклад дежурного офицера, предложил ему донести об этом в письменной форме.
Освободив арестованных, толпа солдат с песнями двинулась по главной линейке лагеря. Здесь солдаты встретились с пулеметной командой во главе с фельдфебелем, готовившейся идти патрулировать по городу. Солдаты предложили пулеметчикам присоединиться к ним. На это предложение фельдфебель Лисицкий ответил вначале окриком, а затем пытался применить оружие. Он обнажил [59] шашку, но воспользоваться его ему не удалось. Кто-то нанес ему такой сильный удар, что он выпустил шашку из рук, упал и потерял сознание. Обстановка накалялась.
В то время, когда происходил этот инцидент, в лагерь де-Ларме приехал подполковник Краузе. Приняв от дежурного офицера рапорт, Краузе обратился к нему с вопросом: «Что у вас происходит, господин подпоручик?» На это дежурный офицер с деланным спокойствием ответил: «Был маленький шум, господин подполковник, и своего рода демонстрация. Но теперь порядок восстановлен, и в лагере спокойно...»
На вопрос Краузе, что послужило причиной беспорядка, дежурный офицер сдержанно ответил, что 10-я рота осталась недовольна тем, что ей не выдали денег. Поэтому солдаты подняли шум. Однако сейчас все улажено, и порядок восстановлен.
Краузе почувствовал, что дежурный офицер умышленно сглаживает остроту положения. Поэтому он не стал больше задавать ему вопросов и приказал раньше положенного времени играть вечерний поверочный сбор.
В это время подполковник Краузе увидел фельдфебеля Лисицкого, которого сопровождали два солдата в местную аптеку на перевязку. На вопрос Краузе, что с ним, Лисицкий ответил, что на него напала пьяная толпа солдат, обезоружила и избила.
Краузе стало ясно, что события в лагере носят необычный характер, и он решил применить свое излюбленное средство — окрик и расправу и над правым и над виноватым.
Еле сдерживая охватившее его бешенство, он вместе с дежурным офицером направился к ротам, выстроенным на вечернюю поверку.
— Чем вы недовольны? — обратился к ним Краузе, но ответа не получил. — Чем недовольны? — повторил он вопрос.
Наконец раздались голоса:
— Почему нам не дают денег? Почему не пускают в город? За что арестовывают? Над нами смеются наши союзники французы!
