— Но я не хочу быть воспитателем, — шепотом сказал Леша. — У меня другая специальность…
— Ну не становись, — легко согласилась Анюта. — Вовсе не обязательно… Просто будешь моим детям отцом. Димку усыновишь. Он тебе понравится, я клянусь, он такой классный…
— Анечка, — сказал Леша, проводя ладонью по ее волосам. — Я люблю тебя. И потому прошу бросить демографию.
* * *
— Ты повзрослела, — сказала Леркина мама.
Ей еще не исполнилось сорока. Она была одной из первых, кто двадцать с лишним лет назад решился поступить на демографию; Лерка была ее вторым ребенком. Младший Леркин брат — двенадцатый в семье — в прошлом году пошел в школу.
— Да, ты повзрослела, — Леркина мама улыбнулась.
Они сидели во дворе большого дома, в беседке. Шел снег. Горел костер.
Из дома вышел Леркин отец. Помахал рукой сидящим в беседке, выдернул из сугроба своего внука и Димку, похожего в своем красном комбинезоне на игрушечного медвежонка. Отряхнул и понес в дом, по-хозяйски зажав под мышками.
— Когда мы поженились, у меня уже было трое, — сказала Леркина мама.
— Да-да, — сказала Анюта, провожая взглядом Леркиного отца.
— Видишь ли, Анечка… Семнадцать-восемнадцать лет — не тот возраст, когда понимаешь главное. Во всяком случае, большинство девочек еще не способно понять.
— Да-да, — сказала Анюта.
— Вот ты, когда поступала на демографию… Чего ты хотела? О чем мечтала?
Анюта пожала плечами:
— Ну, надо же, чтобы дети рождались, чтобы демографическая ситуация улучшалась, чтобы все были счастливы, чтобы народ был здоровым… — она смутилась. — Не знаю, честно говоря.
— Чтобы маме было приятно? Чтобы перед знакомыми было чем похвалиться?
— Нет, — быстро сказала Анюта. — Чтобы вся жизнь была понятна сразу. Что год за годом будет что-то новое, хорошее, и чтобы ясно было, что будет со мной через десять лет, что через двадцать, что через тридцать…
Леркина мама понимающе кивнула:
— Вот-вот… Что-то в этом роде. Тех девочек, кто тупо хочет жилплощади и денег, в основном срезают на собеседовании. Как это ни странно, по конкурсу проходят в основном те, кто приходит в поисках счастья. Которые видят счастье в детях, в размеренной, упорядоченной жизни…
— Я расчетливая, получается? — после паузы спросила Анюта.
— В той степени, в которой любой человек, ищущий счастья — расчетлив.
Анюта смотрела, как Лерка со своей младшенькой — Олей — поднимается на крыльцо, отряхивает дочке сапожки, как приоткрывается входная дверь, и в электрическом свете передней снегопад на мгновение делается объемнее и гуще.
