— Человек последовательный, — сказал Леснин раздельно, — прострелил бы тебе колено, твое счастье, что я человек непоследовательный. Я тебя просто сгною в тюрьме, пидор проклятый, да прослежу, чтобы ты попал в камеру к уголовным гомосекам и ишачил там, сука, падла, всеобщей женой.
— А это, беллетрист хренов, сюжет из дешевой мелодрамы дурного вкуса, — хрипло ответил Шиншилла. — Стреляй быстрей и вали отсюда.
Из-за поворота арки зазвучал сценический глас материализовавшейся в глубине двора дворничихи:
— Пьяницы, хулиганы, сейчас засвищу, вызову участкового, постового, прекратите нарушать, пошли вон.
Леснин выматерился. Я слышала его удаляющиеся шаги, растворившиеся в шумах Фонтанки. Через минуту Шиншилла поскребся в дверь, я ему открыла. Бровь у него была рассечена, вид сползшей кожи и крови испугал меня, я заплакала и кинулась к аптечке искать йод, перекись, пластырь и стрептоцид.
Морщась, Шиншилла сказал:
— Молодца, фершалица, да ты вроде не на медицинском факультете.
— Я из медицинской семьи, — отвечала я. — Но теперь тебе надо пойти к травматологу.
— Что я там скажу? За углом на чей-то кулак наткнулся?
— Это ведь не милиция. Скажи — бытовая травма.
Он засмеялся.
— Да, приду и скажу: выпал из ванны, разбил лбом унитаз, бытовая травма, романтика буден.
— Шиншилла, — сказала я, — ведь это я тебя втравила. Прости меня.
— Что уж теперь, — сказал он. — Вот только спектакль через три дня, какой же я принц с фингалом и с порченой вывеской. Но, будь ты одна, он бы у тебя пакет отобрал. Не знаю, какие такие шпионские карты и шифрованные сведения у тебя в пакете…
Я его перебила.
— Какие карты? Какие сведения? Личные письма, личные дела, интимная жизнь, понял?
— Хозяин вряд ли заслужил, чтобы кто ни попадя совал нос в его интимные дела, даже ты, правда? А тем более Леснин, а с ним целый коллектив профессиональных ищеек.
— Он, наверно, про тюрьму всерьез говорил, Шиншилла, тебе надо скрыться.
— Скрыться? — переспросил он.
— Тебе надо уехать. Чем дальше, тем лучше. На Камчатку. На Дальний Восток.
— А как же всесоюзный розыск?
— Не будут по таким пустякам объявлять всесоюзный розыск.
— А вдруг?
— По дороге потеряешь паспорт. Купишь другой. С другой фамилией. Жуликов много. Продадут тебе документ. Я тебе браслетик с собой дам. Браслетик продашь, паспорт купишь.
— Фантастика, — сказал Шиншилла. — Какая, однако, жизненный путь — узенькая тропка. Шаг влево, шаг вправо — и ты в уголовщине. Все приблатнены. Все просахалинено. Хорошие советы даешь, девушка из медицинской семьи, студентка художественного ВУЗа, комсомолка, активистка, парле франсе. Скажи, ты знала, кто такой Леснин?
