Мне на своей стороне фронта тоже удалось добиться кое-каких успехов. Я научил Айртона Сенно своему хулиганству, научил его жить так легко, как привык сам.
Дело доходило, начиная с шуток в разговорах, до настоящих шедевров взаимных розыгрышей, но, с другой стороны, и до диких погонь в аэродинамической тени друг друга на тренировках. Он легко давал втянуть себя в такие вещи, но я по-прежнему всегда оставался немного более сумашедшим, хотя как мне кажется, после моей аварии в Имоле я потерял полную, стопроцентную непосредственность. А тут еще и постоянное дисциплинирование со стороны Рона Денниса! И все равно: я был более сумасшедшим, он был более совершенен, и такое распределение ролей не давало нам соскучиться в те дни.
Для меня к тому времени вся прошедшая жизнь состояла, за несколькими исключениями, из бесконечной череды розыгрышей, еще и усиленных тирольским влиянием. В шутках тирольцев есть нечто прямое и непривыкшему человеку иногда трудно различать, где кончается шутка и начинается правда. То, над чем смеются у нас, в доброй половине стран мира покажется оскорблением.
Австралия 1990, за несколько дней до гонки. После ужина мы начали прямо в одежде швырять людей в бассейн, я удачно упирался и не упал туда, но зато упали многие другие. Сенна сбежал, чтобы мы его не поймали. Когда я позже заглянул к нему в комнату, он меня подкараулил и задорно облил стаканом воды. Тирольца так не намочишь, но это был знак, что он хотел участвовать в игре. Вот тут-то мы за него и принялись.
Из шланга мы соорудили удлинитель для огнетушителя и просунули его в три часа ночи Сенне под дверь. Пригласив пару зрителей, мы нажали на спуск. Сенна вылетел из окна как ракета, а комната выглядела так, как будто в ней взорвалась бомба. Разразился дикий скандал, люди проснулись и наехали на Сенну за то, что он так шумит. Ему было очень стыдно.
На следующий день он прочел мне лекцию о том, что там химикалии, и он мог бы умереть. Но все же он посчитал себя обязанным взять реванш и даже иногда пробовал как нибудь безобидно подшутить, что, конечно же, затем ударяло по нему самому в сто раз сильнее.
Очень мила история с сыром в Мексике. Чтобы привыкнуть к высокогорью, мы прибыли туда за целую неделю до гонки, а это значит, что можно было все тщательно и с любовью подготовить. Карлхайнц Циммерманн раздобыл подходящую рыбу и особо вонючий сыр, всему этому я достаточно долгое время дал полежать на солнце. Вы не можете себе представить какая это была вонь! Все это мы засунули затем Сенне под кровать, и еще пару кусочков распределили по вентиляционной шахте. Конечно же, сыр под кроватью он быстро нашел и выкинул, а оставшийся запах он посчитал остаточным явлением, который быстро выветрится. Но само собой вонять продолжало так же, как и раньше. Люди бледнели даже снаружи, в коридоре. Отель был забит под завязку и Сенна даже не мог выехать. Кроме того, кто-то ему сказал, что Мексика — это страна черной магии и, будучи бразильцем, он на всякий случай решил не открывать ночью окно.
