Когда он проходил мимо стола миссис Расселл, она приветствовала его своим обычным презрительным ворчанием. Иногда Малькольм, желая проверить, не переменилась ли она к лучшему, останавливался около нее, чтобы «поболтать».
В этом случае миссис Расселл принималась лихорадочно перебирать свои бумаги, и, о чем бы Малькольм ни говорил, она заводила бессвязный монолог о том, как много ей приходится работать, как она больна и как мало ее ценят. В это утро Малькольм решился лишь на ироническую улыбку и подчеркнуто вежливый поклон.
Когда Малькольм с чашечкой кофе в руке начал подниматься по ступенькам лестницы, он услышал позади себя щелчок открывшейся двери и уже смирился с тем, что ему придется выслушать очередную лекцию доктора Лаппе.
– О, мистер Малькольм, можно мне… разрешите мне поговорить с вами? Я задержу вас всего лишь на минутку.
Ух, пронесло! Говорящий был Хейдеггер, а не доктор Лаппе. Улыбнувшись и вздохнув с облегчением, Малькольм повернулся к маленькому, тщедушному человеку с таким багровым румянцем на лице, что казалось, светилась даже его лысина. Традиционная белая рубашка с пуговками на уголках воротничка и узкий черный галстук как бы отделяли его большую голову от тела.
– Привет, Рич, – сказал Малькольм. – Как поживаете?
– Хорошо… Рон. Хорошо, – нервно хихикнул, как обычно, Хейдеггер.
Несмотря на шестимесячное полное воздержание от употребления алкоголя и тяжелую физическую работу, его нервы были все еще напряжены. Любой вопрос о состоянии здоровья Хейдеггера, даже самый невинный и вежливый, напоминал ему о днях, когда он, замирая от страха, тайком проносил спиртное в туалет, а затем как безумный жевал резинку, пытаясь отбить запах, превращавший его в «потенциальную угрозу» для безопасности всего ЦРУ. После того, как он «добровольно» согласился на лечение и, замкнувшись в себе, прошел через ад одиночества, и потом постепенно стал приходить в норму, доктора шепнули ему, что его выследили сотрудники службы безопасности, которые наблюдали негласно за туалетами…
– Не зайдете ли вы… я имею в виду, можете ли вы зайти ко мне на минутку?
Малькольм был рад любому предлогу, лишь бы не работать:
– Конечно, Рич.
Они вошли в крошечный кабинет, предназначавшийся для бухгалтера-библиотекаря, и сели – Хейдеггер за свой стол, а Малькольм на мягкий стул, оставленный бывшим обитателем кабинета. В течение нескольких минут они сидели молча.
«Бедный маленький человек, – думал Малькольм. – Напуганный до смерти и все еще надеющийся, что он сможет вернуть себе благосклонность начальства.
