— Ты можешь спуститься туда сам, — сказал Гуаши. — Дорога очень скользкая, и мне отнюдь не улыбается перспектива проделать ее самому.
— Значит, ты не собираешься меня убивать?
— Я этого не сказал. Ты сам пришел к такому выводу. — Гуаши улыбнулся: — Это бы тебя вполне устроило.
— Что ж, не отрицаю. — Но я не ослышался — ты действительно сказал, чтобы я спустился вниз и сам передал сообщение.
— Верно.
— Тогда я пойду.
Гуаши вытащил из кармана маленький револьвер.
— Нет, не пойдешь до тех пор, пока не пообещаешь мне вернуться.
— Конечно, я обещаю, — сказал Лео и пошел, подумав про себя: «Вот деревенщина».
— И поторопись, — крикнул ему вслед Гуаши. — Моя дочь будет с нетерпением ждать тебя.
Лео остановился и обернулся назад:
— Дочь? При чем тут твоя дочь?
— Я думаю, что теперь ты сам смог бы ответить на этот вопрос. Совершенно очевидно, что я должен был найти какую-нибудь альтернативу убийству. Вместо того, чтобы быть убитым, ты можешь вернуться сюда и жениться на моей дочери. С точки зрения драматизма это даже здорово — соединить два враждующих рода и таким образом разрешить застарелый конфликт. Великолепное решение, столь же радикальное, как и убийство.
— Разумеется, теперь это для меня вполне очевидно, — сказал Лео. — А скажи мне, что представляет из себя твоя дочь?
— Возвращайся и сам увидишь.
— Доброе утро, Лорд Афтенбай, — сказал Дентон. — У меня есть для вас довольно неприятная новость.
— Неужели? — спросил Лорд Афтенбай. Он был расстроен и слегка нахмурился, стараясь, чтобы Дентон это заметил. Выражение его лица говорило: «Вы же знаете, сегодня мой последний день в должности Лорда планеты, разве нельзя было подождать, пока не изберут нового Лорда?»
— Нет, нельзя, — ответил Дентон, прочитав мысли Афтенбая по многочисленным черточкам на лице. Искусство такого чтения составляло один из главных предметов системы образования расы элероев. Получить информацию из компьютера может любой. Гораздо важнее была возможность разобраться в том, что происходит вокруг?
— Хорошо, если дело настолько серьезно, то, полагаю, я уделю ему внимание, — произнес Афтенбай с некоторой небрежностью, допускаемой элеройским этикетом.
Дентон избрал обычную для него непринужденную, но откровенную манеру разговора. Для премьер-министра, которым он стал после последней лотереи, это была, несомненно, наилучшая линия поведения.
— Перейду прямо к делу, — сказал Дентон. — Лео Хоу, наблюдатель на Пике Забвения, только что прислал сообщение. Он обнаружил космический корабль, направляющийся к нашей планете.
