Таким необычным путем покончил свои счеты с жизнью ефрейтор Альберих Мариа Сморке, бывший кельнер в офицерском публичном доме при дивизии СС «Мертвая голова».
Все это, с момента появления Сморке на внутренней стороне площадки и до исчезновения его за обрывом на противоположной, внешней стороне, вряд ли заняло больше времени, чем нужно, чтобы прочесть описание этих событий. Поэтому Цератод и Фламмери, проснувшиеся при первых воплях Сморке и одевшиеся с наибольшей доступной им поспешностью, все же выскочили из пещеры лишь тогда, когда Сморке уже лежал на дне океана.
Фламмери, показавшийся раньше своего достойного коллеги, не произвел на негров особенного впечатления. Это был для них всего лишь один новый белый. Но Цератод чем-то поразил их воображение.
Они удалились в сторону и о чем-то оживленно зашептались. Минуты через три они вернулись, из их рядов выступил Гамлет Браун, видимо ходивший у них в вожаках, робко откашлялся и обратился сразу и к Егорычеву и к стоявшему рядом с ним Цератоду, обросшему густой и довольно длинной рыжей щетиной:
- О достойнейшие милорды с желтыми бородами! У нас возникло сомнение. Скажите нам, кто из вас двоих прибыл сюда с Луны?
- То есть как это с Луны? - растерялся Егорычев. И тут на Цератода напало вдохновение.
- Это я прибыл с Луны! - сказал он и скрестил руки на груди. Он скрестил руки не так, как это делал Наполеон Бонапарт, а так, как скрещивают руки на картинках в душеспасительных книгах древнехристианские святители.
Негры благоговейно упали на колени:
- Аллилуйя, аллилуйя, Христос вернулся на землю! Дождались-таки второго пришествия!.. Дождались!..
Как и накануне, когда они впервые увидели рыжеватую бородку Егорычева, негры тотчас же вскочили на ноги и, обмениваясь на ходу ликующими восклицаниями, стремглав бросились по тропинке вниз, в деревню.
Пока они добежали туда, пока они сообщили односельчанам о желтобородом человеке, о котором достоверно известно, что он спустился на остров Разочарования с Луны (он сам об этом сказал!), пока утихомирились и вошли в более или менее нормальное русло восторги островитян по этому поводу, пока неистовый рев труб и Звонкая трескотня барабанов собирали народ на новое торжественное шествие и пока эта процессия с барабанным боем дошла наконец до площадки перед пещерой, Егорычев в присутствии Смита и Мообса имел неприятный разговор с Фламмери и Цератодом.
Речь шла о казни ефрейтора Сморке.
Мистер Фламмери, получив краткую информацию о случившемся из уст Мообса, заявил в самой решительной форме протест.
