Удерживая вороного жеребца, герцог остановился прямо перед Маркусом. Они были одного возраста, но Маркус почти на голову выше.
– Разумеется, нет, ведь мы так давно не разговаривали. Не прогуляетесь со мной?
Не имея возможности отказать, Маркус нерешительно шагнул вперед.
– Осторожно, – предупредил герцог. – Мой жеребец кусается.
Маркус кивнул.
– Как поживает леди Рейвенсенд? – поинтересовался он, поравнявшись с герцогом.
– Лучше, чем вы. Я думал, вы мудрее и не станете искать новых приключений. Леди Хоторн остается одной из красивейших женщин, с которыми я имел счастье встречаться; она мне тоже нравится, как и большинству пэров.
Кивнув, Маркус откинул с дороги булыжник.
– Интересно, на кого она обратит внимание, когда расстанется с вами? Может быть, на Ходжехема? Или снова на Стантона? На более молодого, я уверен. Элизабет темпераментна, как это животное.
Маркус скрипнул зубами.
– Стантон – друг в самом возвышенном смысле слова, что до Ходжехема… Ходжехем с ней не справится.
– А вы?
– Лучше, чем любой другой мужчина.
– Тогда вам следует жениться на ней, хотя, может, вы это и задумали.
– Элизабет не испытывает желания снова выходить замуж.
– Вы уверены? – Рейвенсенд усмехнулся. – У нее нет детей, и она обязательно кого-нибудь найдет.
Маркус резко остановился. Элдридж, Уильям, а теперь еще и Рейвенсенд. Не хватало ему еще учителей!
– Прошу прощения, ваша светлость! – Повернувшись на каблуках, граф быстро направился к тропинке, решив положить конец всякому постороннему вмешательству раз и навсегда.
Элизабет расхаживала вдоль берега, подбирая камушки и бросая их; она пыталась сделать так, чтобы они подпрыгивали по воде, но не могла. Однажды Уильям потратил целый вечер на то, чтобы обучить ее, но она так и не научилась.
– Нужно, чтобы поверхность была спокойной, – негромко произнес низкий голос за ее спиной.
Опустив плечи, Элизабет повернулась лицом к своему мучителю.
Небрежно одетый Маркус выглядел весьма привлекательно. Никаких сглаженных углов шпиона из высшего света. Соленый ветер высвободил несколько шелковистых прядей из его прически и мягко раздувал их.
От одного его вида Элизабет захотелось плакать.
– Ты не должен был приезжать. Будь у тебя хоть капля здравого смысла, ты позволил бы притяжению между нами изящно исчезнуть, вместо того чтобы приближать неизбежный плохой конец.
Маркус шагнул к ней.
– Проклятие, ты говоришь так, будто все это не имеет никакого значения. Ты рискуешь своей жизнью…
