– Пошел! – радостно рассмеялся медвежатник. Он уже не шептал, – просыпайся, косолапый!
Он просунул шест еще глубже и начал «шебаршить» им в берлоге. Рык становился все более громким, все более угрожающим.
– Давай-давай! – подбадривал себя охотник, – вставай, пришли за тобой!
Медведь ревел, но не поднимался. Медвежатник выдернул шест и ударил вниз со всей силы. Потом еще и еще. И тут…
Снег вздыбился вверх. Казалось, они видят взрыв в замедленной съемке. Белая земля разверзлась почти у самых ног, как будто открыла черную пасть. Взметнулись вверх и медленно закружились в воздухе сухие листья. И рев медведя тоже был подобен звуку взрыва, растянутому во времени. Медведь медленно выпрямился, прикрывая грудь лапами.
– Е-мое! Это медведица! – закричал медвежатник, отскакивая в сторону и вскидывая карабин, – стреляйте! Убьет!
И охотники не заставили себя ждать. Три выстрела грохнули один за одним. Они подранили ее, но еще не убили. Медведица вцепилась зубами себе в плечо, как будто хотела поймать блоху, укусившую ее так больно. Но опомнилась и пошла вперед, открыв страшную пасть в бешеном реве.
Медвежатник, оказавшийся слева от нее, выстрелил только один раз и попал в голову. Медведица успела повернуться в его сторону и заглянуть в глаза убийце, прежде чем тяжело рухнуть в снег.
– Ну, вот и все, – выдохнул проводник и снял шапку, вытирая пот со лба.
Но вдруг в берлоге что-то зашуршало и из-под снега появилось еще одно бурое, мохнатое тело.
– Ба! Медвежонок! – прошептал Валерка.
Леонид, не успевший опустить карабина, направил его на зверя. Медвежонок недовольно ворчал и, оскользаясь, вылезал на свет. Он не был маленьким, веса в нем набралось бы килограмм сорок. Звереныш подобрался к матери, тронул ее лапой, требуя внимания, но медведица не пошевелилась. Охотники смотрели на него, затаив дыхание и боясь двинуться с места. Он снова тронул мать лапой, уже жестче, а потом заплакал. Как ребенок, жалобно и со всхлипами. Но плакал не долго – огляделся, испугался еще больше и тогда сделал то, что делает всякий зверь, загнанный в угол – разозлился. Нагнул голову, заворчал угрожающе… Потом еще раз, а потом с ревом выпрямился, совсем, как его мать, прикрывая грудь. И раскинул лапы в стороны, обнимая весь мир…
Леонид сам не понял, почему нажал на курок. Это произошло случайно, помимо его воли. Он не хотел убивать медвежонка. Медвежонок упал навзничь, как подкошенный.
Несколько секунд все молчали.
