— С вами все в порядке?
— Да. Я могу идти сама — так будет легче на таком песке. Я пыталась сказать это с того самого момента, как вы схватили меня.
— Вы уверены?
— Да, — отрезала она.
Он взял ее за руку, но она вырвала ее. Потом Рэймидж понял, что ей попросту потребовалось поправить юбки.
— Левый локоть! — скомандовала она.
Рэймидж ухватился за него и вскоре они оказались на вершине следующей гряды: теперь им оставалось преодолеть только еще одну ложбину и еще один подъем. Вниз, снова вверх, потом опять вниз по пологому склону, ведущему к урезу воды. Секунду спустя они уже бежали вдоль линии прибоя, поднимая брызги из встречавшихся на пути озерец застоявшейся воды.
Лейтенант оглянулся. Бог мой! Ярдах в пятидесяти виднелись четыре темные фигуры верховых, во весь опор мчавшихся прямо к ним. Ясно, что их заметили. Может еще хватит времени снова укрыться в дюнах?
— Скорее назад, спрячьтесь в кустах.
Он слегка подтолкнул ее, но она не трогалась с места.
— Вы тоже! — сказала маркиза.
— Нет. Бегите, быстрее, умоляю вас!
— Если вы останетесь, я тоже останусь!
— Бегите, или нас убьют обоих! — Рэймиджу снова пришлось подтолкнуть ее.
Пока они препирались, четыре кавалериста приближались, намереваясь убить их. Как ни крути, но прятаться уже поздно — всадникам стоит лишь немного повернуть, чтобы отрезать их от дюн. Броситься в море? Бесполезно — лошадь может двигаться по дну быстрее и зайти глубже.
Сорок ярдов, возможно, даже меньше. Рэймидж сжал нож. «Уж одного-то я заберу с собой,» — злорадно подумал он.
— Когда я скажу: «Беги», пригнитесь и попытайтесь обогнуть всадников, а потом карабкайтесь вверх по дюне.
Он нацелился на ближайшую лошадь, надеясь, что ему удастся вызвать замешательство и ускользнуть прежде, чем кавалеристы успеют сманеврировать. Если взять пониже, и вонзить нож в горло животному, может быть получиться избежать удара саблей, вот только от копыт увернуться он вряд ли сумеет. Бог мой, не самый приятный способ умереть.
Неожиданно на вершине дюны, прямо над головами у конников, появилась темная фигура. Раздался такой жуткий вопль, что у Рэймиджа кровь застыла в жилах. Скачущая первой лошадь встала на дыбы, сбросив всадника на землю, вторая, не сумев остановиться, врезалась в нее. Наездник вверх тормашками полетел вперед. Испугавшись, третья лошадь резко развернулась, и зацепила по касательной четвертую, выбив попутно из седла ее всадника. Тот свалился на бок, но нога его застряла в стремени, и его поволочило по песку. Все четыре коня помчались прочь, оставив трех кавалеристов лежать на земле.
