— Вы маньяк? — спросила Сашка с надеждой.
Черные очки качнулись.
— Нет. Давайте сразу отбросим костыли: вы здоровы, я не маньяк. У вас есть выбор: до конца дней болтаться между страшным сном и кошмаром наяву. Или взять себя в руки, спокойно сделать то, о чем вас просят, и жить дальше. Вы можете сказать — «Это сон», и снова проснуться. И наша встреча повторится опять — с вариациями… Только зачем?
По набережной прогуливались люди. Мама вдруг воскликнула: «Смотрите! Дельфины!» и махнула рукой по направлению к морю, ее собеседник разразился серией удивленных междометий, прохожие остановились, высматривая что-то на синей простыне, и Сашка тоже разглядела далекие черные фигуры, похожие на опрокинутые скобки, которые то взлетали над морем, то снова исчезали.
— Так мы договорились, Саша?
Мама болтала, глядя на дельфинов, и собеседник внимал ей, кивая. Блестели зубы, горели мамины глаза, Сашка вдруг увидела, какая она молодая. И какая — в этот самый момент — счастливая…
— Завтра утром ваш первый рабочий вылет, — темный человек усмехнулся. — Только запомните: каждый день, в четыре утра. Поставьте будильник. Это очень важно для вас — не проспать и не опоздать. Постарайтесь. Хорошо?
* * *
Сашка лежала без сна. Ворочалась на раскладушке. Шторы были раздвинуты, окно открыто настежь, там, во дворе, пели соловьи и гремела в отдалении дискотека. Замолчала в половине второго.
Прошла по улице шумная компания. Стихли голоса.
Проревели один за другим три мотоцикла. Сработала сигнализация у машины во дворе. Проснулась мама, поворочалась на диване, заснула опять.
В три часа Сашка начала задремывать. В полчетвертого подпрыгнула, будто ее толкнули. Вытащила из-под подушки будильник. Короткая черная стрелка — часовая — минут через десять должна была слиться с желтой стрелкой звонка.
Сашка придавила кнопку. Провернула желтую стрелку назад. Будильник тренькнул пружиной и обмяк.
Сашка встала. Надела купальник, натянула сарафан. Взяла ключи и тихонько, чтобы не разбудить маму, вышла из комнаты. Завернула на пустую кухню, прокралась на балкон, сняла с веревки пляжное, пахнущее морем, еще не просохшее полотенце. И так, с полотенцем в одной руке и ключами в другой, выбралась на лестницу.
Горела лампочка. Снизу поднимались, шикая друг на друга, соседи-влюбленные. Увидев Сашку, уставились на нее в четыре удивленных глаза:
— Что случилось-то?
— Ничего, — Сашку трясло, зуб на зуб не попадал. — Искупаться хочу. На рассвете.
