– Ты будешь петь о нашей доблести? - спросил Элата.
Фома молчал.
– Тетра, принеси садок с ремнезубкой, - крикнул Элата в темноту, - пускай наши стрелы несут смерть. Ибо наш бард не идет с нами. Только бери осторожно, она и так раздражена.
– Я пойду с вами, - сказал Фома. - Я буду петь вам… …Свет прожекторов очерчивал черным четкий рисунок скулы Элаты и подвязанные боевым узлом волосы. По черной воде плясали белые отблески. Казалось, из всех цветов остались только белый и черный.
– Тут вы добываете вашу горючую грязь, - сказал Элата. - А мы сейчас сделаем так, чтобы больше вы ее не добывали. По крайней мере, здесь. В этом месте.
Платформа стояла, растопырив ноги-опоры, наблюдательные вышки сверкали огнями прожекторов, словно головы на длинных шеях. Вода вокруг нее была подернута маслянистой пленкой.
Лодки покачивались на вялой зыби, в каждой - кэлпи, у каждого волосы подхвачены боевым узлом, у каждого за спиной копье, у каждого - взведенный самострел, и наконечники стрел вымазаны ядом ремнезубки.
– Но здесь же люди! - сказал Фома.
– Конечно, здесь люди! Здесь работают взрослые мужчины, и они вооружены железными штуками. А их охраняет много мужчин, которые не работают, но тоже вооружены разными штуками. И они все время ждут нападения. Это честно?
– Не знаю, - сказал Фома.
– Три гнезда пошло с нами, а значит, силы равны. Как ты думаешь, сколько на платформе всего белоруких?
– Не знаю, - тупо повторил Фома.
Он ощупал свое тело. Тело было взрослым и чужим. «Один раз оно послушалось меня, - подумал он, - когда я попытался бежать и сбросил Элату в воду».
– Я знаю, - повторил Элата, - силы равны.
– Это, по-твоему, и есть геройство - напасть исподтишка?
«Я блефую, - думал Фома, - на Территориях наверняка военное положение после вчерашнего налета кэлпи. Вчерашнего? Позавчерашнего?» Он попытался определиться во времени, но не смог.
– Мы не нападем исподтишка. Пой! - Элата обернулся к Фоме. Фома помотал головой. Горло пересохло, он с трудом выталкивал слова.
– Пой!
– Кэлпи! - закричал Фома что есть мочи. - Кэлпи нападают! У них самострелы! И копья! Они никого не жалеют!
– Неплохо, - сказал Элата. - Но я ждал большего.
С вышки ударил пулемет. Пули прошили воду, выбивая фонтанчики брызг.
Кэлпи завопили и ударили шестами по пузырям рыбы-пластуна. Плавающие в них моллюски-крылатки в испуге выбросили облако светящихся чернил.
– Нас видно, - сказал Элата. - Мы воюем честно. Пой!
Их с Элатой лодка, однако, осталась в темноте. Кэлпи берегли своего барда.
