В Оружейном зале за столом сидела Ирка со старинной книгой в кожаном переплете без названия и делала вид, что читает. Зрачки у нее не двигались. Верная напарница лучшего сыщика из всех восьмиклассников Москвы подслушивала двух пап – своего и Митькиного. Они тихо разговаривали у камина, повернувшись к огню. Иван Сергеевич был в форме, на спинке кресла висел ремень с пистолетом. Блинков-младший подумал, что Иркин папа специально не загнал во двор «Ниву» с московскими номерами. Те, кто устроили Виталию Романовичу утечку газа, сломали тормоза и пытались отравить пса, наверняка наблюдают за домом. Одно появление полковника из Москвы наведет шороху среди боровковских мафиози.
Его заметили не сразу, а когда обернулись, у папы окаменело лицо.
– Дмитрий, ты мне нужен. – Он говорил, почти не шевеля губами, а только раскрывая рот, как кукла. «Дмитрий» вместо «Митек» или «единственный сын» не предвещало ничего хорошего.
– А что, и погулять нельзя? – буркнул Блинков-младший.
Папа молча захромал к двери. За его спиной Ирка передала всю необходимую информацию, то есть покрутила пальцем у виска и поболтала высунутым языком. «Дурак! Почему не сказал, что уходишь?», – понял Митек и пожал плечами. Сама разве не понимает, что его не отпустили бы?
Иван Сергеевич все заметил и улыбнулся:
– Привет, Митек. Ты что не здороваешься?
– Навязываться не хочу. Некоторые со мной уже не разговаривают.
– А я думал, ты разбогател и заважничал, – непонятно намекнул Иван Сергеевич. Голос у него был обычный, и Блинков-младший подумал, что, может быть, не так уж все и плохо.
Папа ждал в комнате, где сегодня ночевал Блинков-младший. Собранный рюкзак и скатанный спальник валялись на диване.
– Закрой дверь. Я слушаю.
Митек чувствовал себя виноватым, но не настолько, чтобы получать выговоры при закрытых дверях. Не настолько, чтобы папа смотрел на него, как на какую-нибудь жабу в соплях! Он сегодня чуть не утонул в болоте и чуть не отморозил ноги – для себя, что ли?!
– В чем дело-то пап? Я в Москве целыми днями один и не спрашиваю, когда мне гулять, а когда уроки делать. А тут сходил на лыжах покататься – и нате!
Папа выслушал с застывшим лицом и потребовал:
– Крест.
До Блинкова-младшего начало доходить.
– Пап, она мне подарила.
Папа протянул руку:
– Крест!
– Папа, – снова начал Митек, выуживая из кармана Полинин крестик.
– Только не ври. Лучше молчи.
Тут Митек понял все окончательно: Дудаков проболтался! Теперь папа считает единственного сына спекулянтом…
