– Видик тебе включить? – спросила Лялька, набивая рот жвачкой.
Митек не мог думать ни о чем, кроме питбуля. Ему и голову было страшновато повернуть. Но отозвать пса он не попросил. Кому охота показать себя трусом.
– У тебя и видик здесь?
– Да вот, у тебя под носом, – Лялька через плечо махнула пультом-лентяйкой, и в ногах у Блинкова-младшего загорелся экран видеодвойки.
Положим, под носом-то у него был не телевизор, а питбуль. Он бы с удовольствием поменял их местами.
Кусачая княжна уселась вполоборота, чтобы видеть и экран, и Блинкова-младшего, и возможных покупателей. Похоже, она совершенно не понимала, что Блинкову-младшему неуютно с псом-убийцей на животе.
По видику крутилась какая-то вариация «Кровавого спорта». Американцу, выросшему в семье японца и перенявшему от него тайные боевые искусства ниндзя, долго и разнообразно били морду. Потом это ему надоедало. Он вспоминал своего наставника, вскакивал и начинал сам всех крушить, как будто не мог сделать этого раньше. Когда противник попадался настолько свирепый, что даже воспоминания о наставнике не помогали, американец вспоминал любимую девушку. Тогда уж он обязательно побеждал. Девушка была страшноватая и неумная. Блинков-младший подумал, что, вспомнив такую, уж точно разозлишься и пойдешь всех мочить направо и налево.
Время от времени к остановке подъезжал автобус. Сошедшие пассажиры покупали у Ляльки всякую ерунду: одноразовую зажигалку, пачку сигарет, жвачку… Таких покупателей Кусачая княжна называла «пшеном». Владельцы автомобилей подразделялись у Ляльки на «горох» («Москвич»; купил три бутылки пива), «из кожи вон» (иномарка и дешевые сигареты) и «крутизну» (новенькая иномарка и дорогие покупки).
Через час Блинков-младший почувствовал, что ему смертельно надоели и покупатели, и приключения живучего американца, и, главное, питбуль.
– Где же твои рэкетиры? – спросил он Ляльку.
– Ты что, Блинок? Только что подъезжали.
– Крутые, на джипе? – попытался угадать Блинков-младший.
– Да нет, «Жигуленок», который пачку печенья взял.
– «Горох»?
– Бригадир, – поправила Лялька. – Он и не «горох», и не «крутизна», а вообще из другой оперы. Не покупатель, а крыша. Он сейчас объедет десяток или два киосков, соберет деньги, где ему задолжали, или просто спросит, как дела.
– А к тебе он еще вернется?
– Может, остановится на обратном пути, если захочет. Ему по дороге, он живет в новом доме.
Единственный новый дом в квартале был не из дешевых. Уже то, что его окружала высоченная ограда, а у ворот дежурили охранники, говорило о богатстве жильцов. Забавно, что рэкетир, вымогатель, возвращаясь домой, сам нуждался в защите от преступников. Блинков-младший решил дождаться его, чтобы хоть в лицо запомнить.
