Следующий зал был закрыт. У высоченных двойных дверей с табличкой «Оформление экспозиции» дремала на стуле старушка-смотрительница. Рядом стоял милицейский сержант. Ларисика он пропустил, а маму не хотел. Ее не было в списке сотрудников.
– Это гостья музея, известная меценатка Демидова! – возмутилась Ларисик.
– Гостей вы можете к себе домой водить, а не на работу, – заявил в ответ сержант. Он потрясал свернутым в рулон списком, как дубинкой.
– Водют в музей кого ни попадя, а потом картины пропадают! – вредным голосом добавила смотрительница.
Ларисик с оскорбленным лицом кинулась к ней. Смотрительница шарахнулась, как будто думала, что кандидат искусствоведения ее ударит. Но Ларисику нужна была не эта вредина, а висевший на стене телефон. Она сорвала трубку, набрала внутренний номер из трех цифр и стала кому-то жаловаться.
Этот кто-то велел ей передать трубку сержанту. Милиционер его выслушал и заявил, что кто-то ему не начальник. Тогда кто-то разозлился и подозвал к своей трубке еще кого-то. Сержант признал, что новый кто-то ему начальник. Но непрямой. Так что пускай ему, сержанту, либо позвонит прямой начальник, либо дадут письменный приказ пропустить гражданку в охраняемый зал.
Словом, нашла коса на камень.
Вредная старушонка рассудила, что «известная меценатка Демидова» не такая уж важная птица, раз ее не пропускают. Ни к кому специально не обращаясь, она стала обсуждать мамин внешний вид:
– Вся в брильянтах, а небось прется без билета, пятерку экономит! – говорила она. И тут же, укорив маму богатством, укоряла ее бедностью: – А стекляшек-то понавесила! Почем за килограмм покупала?
У мамы раздувались ноздри. Блинков-младший подумал, что уж теперь-то она покажет свое удостоверение подполковника контрразведки. Лично он давно бы уже достал не удостоверение, а пистолет и бабахнул в потолок. Но мама сдерживалась. Ей было рано раскрывать себя.
В конце концов после очередного звонка Ларисика откуда-то примчался разъяренный человек в штатском.
– Я полковник милиции Агеев, – зашипел он сержанту, размахивая у него перед носом красной книжечкой. – Службу в базар превращаешь?! Троих старших офицеров отвлек от работы! Допиши фамилию гражданки в список и пропусти.
– У меня приказа такого нету, – завел старую песню сержант.
– А у меня приказ министра найти картины. Из-за твоего дурацкого рвения меня отвлекли на двадцать минут. Если отвлекут еще раз, посажу тебя под арест, – спокойным голосом объяснил ситуацию Агеев.
