– И у меня, – сказал Гарбузенко.
– Тоже гипертония?
– Нет, тоже радикулит. Плюс бессонница. Вечером ляжешь, утром проснешься, и затем – целый день без сна. То одно, то другое…
– Пора завязывать, старик!
– Давно пора…
– Прости, кто выиграл? – заинтересовался очнувшийся Жульверн Хачатурян.
– Какая разница, – ответил Гарбузенко. Потом он сел на ковер и закурил.
– То есть как? – забеспокоился Хачатурян. – Ведь иностранцы наблюдают! «Расцветали яблони и груши…» – нежно пропел он в сторону западных корреспондентов.
– «Поплыли туманы над рекой», – живо откликнулись корреспонденты Гарри Зонт и Билли Ард.
– Аркаша выиграл, – сказал Гарбузенко, – он красивый, пусть его и фотографируют.
– И ты ничего, – возразил Аркадий Дысин, – ты – смуглый.
– Короче, ты судья, Жульверн Арамович, ты и решай, – высказался Гарбузенко.
– Какой там судья, – покачал головой Хачатурян, – Бог вам судья, ребята.
– Идея! – сказал Дысин, вытащил монету, бросил ее на ковер.
– Орел! – закричал Гарбузенко.
Дысин задумался.
– Решка, – молвил он наконец. Хачатурян шагнул вперед, придавил монету носком лакированного ботинка.
– Победила дружба! – торжественно выкрикнул он.
Зазвучали аплодисменты. Спортсмены покинули зал, вышли на улицу. Из-за угла, качнувшись, выехал троллейбус. Друзья поднялись в салон.
Три старушки деликатно уступили им места.
