- Ты когда-нибудь слышал о Голубом Звере, Джим? - прошептал он.
- Нет, Оран, - ответил Джим.
- Нет... - прошептал Император. - Нет. И я тоже не слышал. И я просмотрел записи всех легенд во всех мирах - и нигде я не нашел упоминания о Голубом Звере. Если никогда не было такого чудовища, как Голубой Зверь, то почему я его вижу, Джим?
Сейчас он сжимал плечо Джима, словно тисками. Но все же голос Императора оставался тихим и мягким, почти ленивым, словно он грезил вслух. Для любого Высокородного, наблюдавшего со стороны, их беседа должна была казаться вполне нормальной, только тихой.
- Я не знаю, Оран, - сказал Джим.
- И я не знаю, Джим. Вот это самое странное - я его видел уже три раза, и всякий раз он был в дверях передо мной, как будто заслонял мне дорогу... Знаешь, Джим... иногда я совсем как остальные Высокородные. Иногда мой ум ясен... и я все вижу и понимаю намного лучше, чем любой из них. Вот почему я знаю, что ты не такой, как другие, Джим. Когда я впервые увидел тебя после окончания боя с быком, я смотрел на тебя... и внезапно я увидел тебя словно в телескоп - ты был очень маленький, но я видел тебя очень резко. И я видел в тебе много маленьких и четких деталей, которые кроме меня не видел никто. Ты можешь быть Высокородным, а можешь и не быть им - как хочешь, Джим. Потому что это не имеет значения... Я видел это в тебе. Это не имеет значения.
Голос Императора прервался. Но он продолжал толкать Джима вперед, слепо идя рядом с ним.
- Вот так со мной всегда, Джим... - вновь заговорил он. - Иногда я вижу все очень хорошо и ясно. Тогда я понимаю, что я на шаг впереди всех Высокородных. И это странно - я представляю из себя именно то, к чему мы стремились целыми поколениями - быть на шаг впереди, но мы еще не в состоянии принять этот шаг... Джим, ты понимаешь меня?
- Да, Оран, - ответил Джим.
- Но иногда, - продолжал Император, причем Джим так и не понял, услышал тот его ответ или нет, - иногда, как только мне начинает становиться все ясно и четко, то стоит мне вглядеться пристальнее, так все расплывается перед моими глазами и словно все застилает туман. И я теряю чувство того острого внутреннего зрения, о котором я тебе говорил. И тогда я начинаю видеть всякие сны - и днем, и ночью. Например, я уже трижды видел Голубого Зверя...
Император вновь замолчал, и Джим подумал, что это очередная остановка перед продолжением беседы. Но внезапно рука Императора упала с его плеча. Джим видел, что Оран вновь смотрит на него ясными глазами, весело улыбаясь.
