И все-таки я иду.
«Если долго идти…»
Наконец я вижу ступеньки.
Туннель обрывается внезапно. Больше нет бесконечной круглой черноты, уходящей в бездну. Ее нет – а есть серебристые прямоугольные ступеньки, наполненные светом, поднимающиеся вверх на десяток метров. А еще выше…
Звездное небо? Невозможно…
Ну и пусть.
Остался последний путь – наверх…
Делаю первый шаг. Ноги подкашиваются: одно дело – идти по ровной поверхности, и совсем другое – вскарабкиваться на лестницу. Но теперь уж я не остановлюсь! Немного усилий – и еще одно препятствие пройдено. Еще, и еще…
Сто семьдесят семь… Шестьсот одиннадцать… Восемнадцать… девятьсот сорок девять… Раз, два, три, четыре, пять – вышел зайчик погулять… Раз, два, три, четыре, пять… Раз, два, три, четыре, пять… Раз, два, три…
А вот и вершина.
Лестница обрывается, и вместе с ней обрывается мой путь.
Впереди ничего нет. Только чернота – и звездное небо над головой.
А внизу – обрыв. Он тянется метров на пятьдесят… впрочем, может быть, он продолжается и еще дальше. Я не вижу – взгляд вязнет в непроницаемом белом тумане.
Пятьдесят метров – высота восемнадцати этажей…
– Макс! – окликает меня странно знакомый голос.
Он стоит здесь же, на вершине, в нескольких шагах от меня. Все такой же сгорбленный, седой, и со знакомой хитринкой в глазах.
Старикашка Хим.
– Я знал, что ты найдешь, – говорит он, глядя на меня.
Может быть, жаль, что я уже разучился удивляться. А может, это и к лучшему.
– А я знал, что мы еще когда-нибудь встретимся… Хим.
– Хим? Можешь называть меня и этим именем.
– Э-э… а каким же еще?
– Ну, например, Роберт Престон.
– Хочешь сказать, ты и есть Роберт Престон?
– Если тебе так нравится. А могу быть и Ричардом Трефиловым. Или Хуанитой Ибаррес. Хочешь, чтобы я был Хуанитой?
– Иди ты! Лучше уж ты будешь просто Хим.
– Как хочешь.
– Хотя, вообще-то мне все равно.
– Мне – тем более.
Указываю глазами на обрыв:
– Что там?
– А чего бы тебе хотелось?
– Это не ответ, Хим.
– А если именно это и есть ответ?
– Значит, все-таки наведенка?
– Значит – тебе все-таки хочется, чтобы это была наведенка.
– Прекрати играть словами!
– Почему же? Ты играешь образами. Я играю словами. Каждому свое.
– Это и есть «мечта человечества»?
– В том смысле, как ты сейчас это понимаешь – да.
Туман все так же клубится внизу, скрывая от меня глубины пропасти.
– А в настоящем смысле?
– А что такое «настоящий смысл»?
М-да, кажется, в словесной игре мне и впрямь его не превзойти.
– Я должен туда прыгнуть?
