И вправду – зачем? Ведь в конечном итоге я ничего не добился! Вместо мгновенной смерти она теперь получит мучительную… ну и я – за компанию. Почему же я просто не отпрыгнул?
Только вопрос совсем не о том… Зачем я спасал девушку, которую, по собственному признанию, ненавижу всеми фибрами души? Которая только и мечтала, как бы сжить меня с этого света, особенно после гибели… нет – после убийства Конрада? Почему же сейчас ее жизнь оказалась для меня дороже собственной? Или ты сам себе боишься в этом признаться? А, Макс?
Что еще за глупости! Если любовь может принимать такие формы, то уже не только я, а весь мир сошел с ума.
И вообще, какая теперь разница?
– Не знаю, Хуанита… Просто сделал.
– Конрад ответил бы иначе, – задумчиво говорит она. – Он бы сказал… что без меня его жизнь не имеет смысла… и все такое…
– Я – не Конрад… кошечка.
– Не называй меня кошечкой. Меня это уже достало.
– Ладно.
– Просто сделал… – говорит она чуть позже. – Это хорошо… Хорошо, что есть люди, которые могут… просто…
Я молчу. Мне не хочется отвечать.
«Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь!»
Потом я пробую встать. Осторожно, четко просчитывая каждое движение – как повернуться, куда поставить ногу, как двинуть рукой. Кажется, я перестраховываюсь. Или нет? Во всяком случае, когда я уже оказываюсь на ногах, ничего такого ужасного со мной не происходит. Может, я преувеличиваю, и мое состояние вовсе не настолько уж плохое?
– Мы уйдем, Хуанита, – говорю я, воодушевленный. – Я тебя вытащу.
Новый разряд в груди, когда неосторожно пытаюсь сделать шаг – и ноги перестают держать… Только не грохнуться, держи равновесие, черт возьми! А-а-а!.. Так, получилось. Я все еще стою. Стою… а толку-то?
Нет, Макс. Твой двигатель свое отработал. Прими это как факт.
Как факт. Просто факт…
– Молчи, Макс… Хорошо, если ты вытащишь хотя бы самого себя.
Она права, черт возьми… Ладно, не пытайся геройствовать, у тебя все равно плохо получается.
– Нога сильно болит?
– Если не шевелиться, то ничего.
– Тогда лежи и не шевелись.
– А что мне остается?.. – попытка улыбнуться. – Макс, знаешь, что?
– Что, Хуанита?
– Извини, что я так себя вела… Ну, ты понимаешь.
– Да ничего…
– Нет, правда, извини. Я ведь не со зла.
– Понимаю. Я тоже не со зла. И ты извини.
– Вот мы и в расчете! – она снова улыбается, только уж очень вымученной выглядит ее улыбка. Потом говорит: – Макс, может, это нескромный вопрос… Со мной-то все понятно, но ты ведь нормальный человек?.. Даже хороший иногда… как оказалось. Кто же тебя так довел?
