Разумеется, с одной стороны, меньше всего он хотел бы присутствовать на службе в квакерской Церкви. Но с другой стороны, это вполне могло означать, что Генри и его семья отвергли его.
Блейз повернулся и медленно пошел к дому. В котелке, который, видимо, использовался на все случаи жизни, он нашел остатки каши, еще не остывшей. Он сел за стол и принялся за кашу, не переставая размышлять.
Что же ему предпринять? Просто спросить об этом Генри впрямую или подождать, пока тот выберет время сказать ему сам? Чем больше Блейз думал об этом, тем очевиднее становилось, что в данной ситуации лучше всего не делать ничего, а только ждать и наблюдать за развитием событий. Похоже, даже мальчики не хотели, чтобы он расспрашивал их об этом.
Блейз убрал со стола, вымыл посуду и котелок и, занимаясь этим, совершенно забыл о мучивших его проблемах. Часа через три Генри и мальчики вернулись; жизнь в доме снова пошла так, словно этот день ничем не отличался от других.
В течение нескольких следующих дней Блейз постарался понравиться Джошуа, и постепенно они стали друзьями. Тот никогда не проявлял нетерпения или раздражительности, если приходилось что-либо объяснять Блейзу. И со своими обязанностями по дому Джошуа всегда справлялся очень легко.
Раньше Блейзу почти не приходилось иметь дела со сверстниками. Те несколько детей, с которыми он время от времени встречался, значительно уступали ему в знаниях и сообразительности.
С другой стороны, знакомые ему ребята более старшего возраста были, на взгляд Блейза, просто маленькими взрослыми, правда, не такими умными, как те взрослые, с которыми приходилось общаться Блейзу. Кроме того, он чувствовал, что гораздо способнее их.
В результате у Блейза никогда не было друзей в том смысле, в котором это принято понимать. Он осознавал как это, так и то, что отличается и от взрослых, хотя способен добиваться их внимания. Как-то в одной из книг он наткнулся на фразу, которая, по его мнению, очень подходила к нему: «ни рыба ни мясо».
Поэтому то, как Джошуа принял его и не проявил ни зависти, ни чувства обиды, было для Блейза неожиданностью. Прошло совсем немного времени, прежде чем он понял, что, с точки зрения Джошуа, между ним и Блейзом всякое соперничество исключалось: он был старшим сыном в семье и вел себя соответственно.
Блейз, как полагал Джошуа, тоже занимал вполне конкретное положение в семье. Он был кузеном, которого временно приняли в семью и определили как бы между Джошуа и Уиллом. К своему собственному удивлению, Блейза вполне удовлетворял такой порядок.
