«Вот это со мной и происходит», – с досадой поставила она диагноз. Но минуту спустя подумала, что в этом, пожалуй, нет ничего плохого: «К чему бороться? Делать мне все равно нечего. Книга скучная, примерять платья без зеркала нет смысла, и голову незачем ломать попусту. Сон – прекрасное и разумное занятие».
И она отключилась.
Старик стоял у ее изголовья.
– Вы не заболели, мадемуазель?
– Я использую заключение себе во благо: принимаю курс лечения сном.
– Вот ваш обед. Я приду за вами через два часа и провожу к моей питомице. Будьте готовы.
Франсуаза поела в полудреме. Потом опять прилегла на кровать и почувствовала, что Морфей овладевает ею с новой силой. С трудом она дотащилась до ванной комнаты, приняла ледяной душ и наконец проснулась. Она надела старомодное платье, то самое, что уже примеряла. Потом тщательно причесалась, насколько это было возможно без зеркала.
Лонкур, войдя в ее комнату, застыл как вкопанный.
– Какая вы красавица! – воскликнул он, глядя на нее с восхищением.
– Приятно слышать. Будь у меня зеркало, и я бы смогла полюбоваться.
– Я был прав: вы такая же худенькая, как она. Хотя совсем на нее не похожи.
– Действительно, я мало похожа на птицу в когтях у кота.
Он улыбнулся и повел ее в другой конец дома. В комнату Хэзел она вошла одна; та, увидев ее, вскрикнула:
– Франсуаза, вы ли это? Где ваш белый халат?
– Вы жалеете о нем?
– Вы великолепны. Повернитесь-ка. Просто изумительно! Что случилось?
– Я решила, что не обязательно делать вам массаж в медицинском халате. Это платье досталось мне от матери, вот я и подумала: глупо, что я никогда его не надеваю.
– От всей души одобряю ваше решение: вы несравненны.
– У вас, наверно, тоже есть красивые платья?
– Я пыталась их носить, но скоро перестала. Я ведь провожу дни в постели, так что они мне ни к чему.
– Думаю, Капитан был бы счастлив увидеть вас нарядной.
– Не уверена, что мне хотелось бы его осчастливить.
– Почему вы так неблагодарны? – спросила медсестра и порадовалась про себя при мысли, что старик это слышит.
– Я наверно, злюка, – вздохнула девушка. – Вчера вечером он вывел меня из себя, был какой-то напряженный, еще более странный, чем обычно. Мне все время кажется, будто он что-то от меня скрывает, – вернее, будто он скрывает что-то от всего света. А вам?
– Нет.
– Не странно ли: моряк, ненавидящий море, живет на острове, вдали от людей?
– Нет, – повторила медсестра и подумала, что море отвечает ему такой же ненавистью.
