(От автора. Вообще-то это точно. И даже в физкультуре так. Если нагрузка не выше возможностей, получается атлет. Если выше — инвалид. Любой тренер это знает. Но он же знает, из кого сделать бегуна, а из кого штангиста. Одному дано то, другому это. Если развивать то и это, выходит чемпион. Но если перепутать то и это, то надо увольнять тренера.)
И тогда директор вспомнил малявинский рисунок женщины в платке — единственное, что, кроме справочников, он не отдал жене, уплывающей в ещё более новую жизнь, правда, без стадионов, но с антиквариатом, люстрами и отдыхом на потусторонних пляжах Чёрного моря. И мысль о том, что, возможно, электронике придётся приспосабливаться к Миноге, а не Миноге к электронике, не показалась ему на этот раз такой уж чрезвычайно шаловливой или даже абсурдной.
И тогда директор вспомнил два разговора, которые, как ему казалось прежде, не повлияли на его судьбу. Но так ему казалось прежде. А теперь он вдруг понял, что из-за них он и очутился в этом неопределённом городке и только начинает быть счастливым.
Однажды, когда он уже перешёл в строительную область, он встретился с физиком Аносовым, бывшим прежде его научным руководителем, с которым у них сложились товарищеские отношения.
После первых же «Ну как ты? А как ты?» Аносов понял, что с директором творится неладное. И позвал его к себе.
Директор к тому времени уже ослабел от семейной жизни и потому, потеряв мужество, вдруг обрёл откровенность.
Аносов выслушал его внимательно и гневно, увёл к себе в кабинет и сказал проснувшимся домашним:
— Закройте дверь!
Потом уселся напротив директора и наклонился к нему:
— Кто-то сказал — чтобы не делать глупостей, одного ума мало.
— О-ой… — сморщился директор. — Не надо. Только не надо…
— Но ведь действительно мало…
— Не философствуй, я тебя умоляю, — сказал директор. — Я знаю все слова, ты знаешь все слова, все знают все слова.
— Ну если так… — сказал Аносов и спросил: — Володя, а как ты относишься к понятию «народ»?
— Перестань, — сказал директор.
— Слушай, — сказал Аносов. — Я хочу знать — фундаментальное это для тебя понятие или так, пустой звук?
— Ты выпил, что ли? — спросил директор. — А ну дыхни!.. Ты никогда не был демагогом…
Аносов стукнул кулаком по столу:
— Ты знаешь все слова! — сказал он сдавленным голосом. — Все слова ты знаешь!.. А что за словами? Что?! Есть за этими словами высокий закон или нет?
— Я верю в законы термодинамики, — сказал директор. — Они могут быть выражены математически. А понятие «народ» формализации не поддаётся…
