– Улетела птичка, – вполголоса тревожно сообщил Жюган. – И тайну нашу унесла.
– Видно, знала, негодяйка, что мы придем и ей не поздоровится, – добавил Пинто.
– Куда она уйдет в такой час?! – в ярости произнес Жандри. – Притаилась где-нибудь.
– Что же делать?
Бандиты совещались довольно долго. Жандри и Кит считали, что им надо поскорее уходить: все равно они в доме ничего не найдут; а хозяйка, когда проснется, увидит их и заподозрит неладное.
– А мы? – спросил Пинто.
– А вы оставайтесь. Если девица до утра вернется, вы и без нас знаете, что надо делать.
– А если не вернется?
– Тогда скажете Подстилке, что ее увели Кокардас с Паспуалем, и тоже уходите – вам здесь оставаться ни к чему. А Матюрину эту мы поищем – и непременно найдем.
Они допили все вино и ушли, не обращая внимания на замешательство своих помощников.
– Она же станет кричать, драться… – вслух размышлял Пинто. – Одолеем ли мы ее вдвоем? А если она вооружена?
– Надо будет сразу на нее наброситься, пока не опомнилась, и проткнуть насквозь шпагой.
– Не мое это дело… Я никогда женщин не убивал. И зачем этакой красотке так рано умирать?
– Да уж, Рафаэль, лучше бы ей до утра не возвращаться – жалко мне ее!
Жандри ошибался, когда полагал, будто его питомцы закоренели в пороке и спокойно решатся на такую низость. У них еще были кое-какие предрассудки. Быть может, Жюган даже жалел, что пуля Матюрины не убила его и что он лишен возможности простить ее перед смертью. Молодые души обыкновенно склонны к добру, даже если привыкли творить зло.
Они почти договорились, когда Подстилка вдруг открыла глаза, увидела с изумлением, что лежит на полу, приподнялась на локте, а затем, вне себя от стыда и гнева, вскочила и ошалело оглядела зал. Кабатчица ничего не соображала. В изумлении воззрилась она на молодых людей, которые притворились, будто уснули за столом. Брезжил рассвет. Кругом пели петухи. Так ничего и не припомнив, хозяйка принялась тормошить спящих. Те встрепенулись и сделали вид, будто сами ничего не понимают.
– Что случилось? – кричала Подстилка. – Который час? Где Кокардас с Паспуалем?
Пинто в ответ только моргал глазами и зевал:
– Черт, да где же они, в самом деле?
– И у меня голова трещит, – потянулся бретонец. – Ох, дьявол, и напились же мы! А все этот чертов пропойца… Эй, мэтр Кокардас, где вы? – Он осоловело оглянулся по сторонам. – Что, неужели наши друзья от нас убежали? Но вы-то, красотка, должны же знать, где мэтр Паспуаль?
