Слишком татуированный мужчина нахмурился, глядя на нее. У него были по-военному остриженные каштановые волосы, два кольца в брови и мягкие, полные губы. У него также было мускулов больше, чем у мирового чемпиона по пауэр-лифтингу. Он был бы красив – по меркам серийного убийцы – если б не эти татуировки.
Даже его щеки были разрисованы фиолетовыми изображениями войны и оружия.
Его глаза носили тот же оттенок фиалок, как и у Мэддокса, но не имели ни намека теплоты и эмоций. Кровь скапывала с его носа, когда он потирал подбородок двумя пальцами. «Нам надо что-то сделать с девчонкой». Снова этот холодный, бесстрастный голос. «Не нравиться мне ее пребывание здесь».
«Даже если так, Аэрон, мы не коснемся ее». Этот говорящий имел чернильные волосы, что были подобны ореолу вокруг его головы, и разноцветные глаза – один карий, другой голубой. Его лицо было полно шрамов. На первый взгляд он был отвратителен. А со второго, в нем было почти гипнотическое свойство, усиленное плывшим от него ароматом роз. «Завтра утром она будет в том же состоянии, что и сейчас. Дышащей и одетой».
«Точно как Мэддокс, отбирая у нас возможность повеселиться».
Искажённый голос раздался позади нее, и она взвизгнула, оборачиваясь. Прекрасный бледнокожий мужчина стоял в дверном проеме. Он рассматривал ее, с голодом в глазах, словно рисуя ее себе обнаженной и упиваясь тем, что видел.
Дрожь охватила ее с головы до ног. Ублюдки, все они! Её дикий взгляд тщательно осмотрел комнату и остановился на окровавленном мече, что был беззаботно брошен на пол. Тот самый меч, что пронзал Мэддокса, словно он был ни чем другим, кроме тонкого отреза шелка.
«Я хочу знать кто она», холодный, тот татуированный – Аэрон – сказал. «И хочу знать, зачем Мэддокс приволок ее сюда. Он знает правила».
«Она должно быть одна из людей, что были на горе», ангел ответил, «но это не объясняет, зачем он привел ее к нам».
Она бы рассмеялась, если б не чувствовала себя на грани тотального срыва. Стоило мне послушаться МакИнтоша. Демоны таки жили здесь.
«Итак?» напомнил Аэрон. «Что нам с ней делать?»
Каждый из мужчин вновь посмотрел на нее, и Эшлин потянулась к мечу. Ее пальцы обвили рукоять, и она вытянулась, направляя его конец в их сторону. Меч был тяжелее, чем она думала, и ее руки моментально начали трястись под его весом, но она держала крепко.
Её спутники просто рассматривали ее с любопытством. Отсутствие у них страха не беспокоило её. Хотя она знала Мэддокса лишь недолгое время, было что-то дикое внутри неё, что оплакивало его утрату и требовало отмщения за его смерть.
