— Приведи вчерашних, — негромко сказал Чувак на старорусском языке появившемуся из-за шалаша человеку в самом обычном крестьянском платье. Тот кивнул и исчез.
— Зайдем ко мне, — пригласил он одного меня.
Мы вошли в обычный шалаш, внутри которого оказался натуральный шатер. Пол был покрыт коврами, большую его часть занимало широкое ложе, слишком широкое для одного человека, видимо, намек на то, что атаман здесь не ведет жизнь праведника.
— Садись, — пригласил Чувак, указывая на низкую атаманку возле также низкого круглого стола, — сейчас их сюда доставят.
Теперь, когда он говорил о деле, а не о себе, это был совсем другой человек, собранный и лаконичный.
За входом несколько раз вежливо кашлянули, и в матерчатый полог просунулась голова давешнего крестьянина, он поймал взгляд начальника и приказал кому-то за своей спиной:
— Входите.
В шатер вошли Ваня и Тарас Макарович. Мой рында выглядел смущенным, нахальчик, напротив, вел себя совершенно естественно.
— Наконец-то! — воскликнул он, едва увидев меня. — Я уже подумал, что ты о нас совсем забыл!
— Здравствуй, хозяин, — поздоровался Ваня. — Прости, но так уж получилось.
— Ничего, у тебя все в порядке?
— Кормили хуже некуда, — вместо Вани ответил Тарас, — в турецком плену и то кормят лучше.
— Помолчи, — прервал я трепача, — а то оставлю тебя здесь на воспитание.
— Принимай, оба живые-здоровые, — сказал атаман. — Деньги передашь Пашке. — А пока пусть они посидят с остальными пленными, — сказал он провожатому.
Я не возразил, и Ваня с Тарасом вышли из шалаша.
— Давай отметим встречу, — предложил Чувак, — расскажешь, что там у нас случилось с Советским Союзом.
Спешить мне было некуда, потому я не стал сопротивляться халявному банкету. К тому же Чувак меня заинтересовал своими организаторскими способностями. С таким талантом военноначальника грех было прозябать в простых разбойниках.
Пока мы усаживались и устраивались, появились какие-то женщины, споро и умело накрыли стол низкий, татарский. Жил Чувак, надо сказать, на широкую ногу. Видимо, на потребностях сказывалась советская нехватка продуктов первой необходимости. Поэтому лишь только он разбогател, начал оттягиваться по полной программе.
Как такие деликатесы, как зернистая икра, свежая осетрина, копченые угри попадали сюда, в лес, я спрашивать не стал. Не знаю, по какой причине, может быть, после последнего перепоя в двадцатом веке, но напитки были представлены значительно скромнее, чем еда. Однако и того, что оказалось на столе, вполне хватило для поддержания хорошей застольной беседы и хорошего расслабона.
