Впрочем, это все лирика.
Сев в машину и наконец закурив сигарету, я задумалась о том, что же дала мне беседа с Рогозиной в плане возможных мотивов. Нельзя не признать, что хотя она и отказалась детально прокомментировать возможность продажи в магазине краденых вещей, но все-таки разговор с ней получился гораздо результативнее разговора с Гилем, например.
Взять те же самые продажи. Несмотря на то что Рогозина отнекивалась, как могла, было совершенно ясно, что краденые вещи продавались. Уж не знаю, как они там проводились по документам, но продавались — это точно.
Теперь подумаем, откуда можно украсть антикварную вещь или, например, картину. Ведь картинами Шульцман тоже занимался. Такие предметы можно украсть либо из музея, либо у коллекционера, либо у какого-нибудь серого человечка, который не понимает, чем владеет.
В первом случае вряд ли кто-то пойдет в индивидуальном порядке мстить подлому антиквару за то, что тот продал вещь, похищенную из государственного хранилища. В третьем случае говорить о мести вообще не имеет смысла, учитывая неосведомленность владельца. Остаются коллекционеры.
Действительно, это была вполне вероятная группа подозреваемых. Коллекционировать антиквариат — удовольствие не из дешевых. Кроме того, серьезный коллекционер, планируя покупку, как правило, хочет приобрести совершенно определенную вещь и иногда годами гоняется за ней, наводя справки и выслеживая ее путь от аукциона к какому-нибудь промежуточному владельцу и обратно.
Понятно, что предметами, добытыми с таким трудом, дорожат. И если подобный предмет был украден, а потом всплыл в том или ином антикварном магазине, конечно, его бывший владелец захочет узнать, как он туда попал. И если выяснится, что попал он туда потому, что некий господин Шульцман пообещал найти вышеупомянутый предмет для некоего господина N, не уточнив при этом, каким образом предмет будет изъят, тогда… тогда не знаю… бывший владелец, наверное, очень рассердится. Может быть, даже настолько, чтобы расценить все это как мотив для убийства.
Что ж — заметано. Коллекционеров будем иметь в виду.
О чем мы там еще говорили с почтеннейшей Юлией Степановной? О ростовщичестве? Да, о нем мы тоже узнали кое-что интересное и смогли подтвердить некоторые свои догадки, например о размерах выдаваемых ссуд или о том, что обычно выступало в качестве залога.
Я докурила сигарету, завела машину и поехала домой, но не успела проехать и полкилометра, как зазвонил мобильный.
