— В конюшню хоть поместился?
— Нет, — мотнул головой Толбузин и пригладил бороду. — Во дворе с конюхом персидским остался. Правда, государь повелел сарай ему построить со слюдяными окнами, но пока не знает, где? То ли в Кремле московском, то ли в слободе Александровской. Но до зимы, мыслю, решит.
— Уж не по этому ли поводу Иван Васильевич посоветоваться со мной желает? — поинтересовался хозяин, оглянувшись назад. Оставшаяся на лугу дворня осталась за взгорком, и теперь говорить можно было спокойно.
— Государь наш, Иван Васильевич… — Толбузин потрепал коня по шее, тщательно подбирая слова. — Государь просил лишь о здоровье твоем узнать. Как чувствуешь себя, Константин Алексеевич, готов ли службу боярскую, как мужу русскому положено, далее нести?
— По здоровью, коли честно говорить, службу я нести могу, — вздохнул Росин, вспомнивший что в нынешнем, шестнадцатом веке служилый человек обязан было отрабатывать свое звание и дарованную на прокорм землю с пятнадцати лет и до тех пор, пока рука могла сжимать оружие. — Но вот надо ли? Я ведь больше пользы принесу, коли тягло честно платить стану, да снаряжение новое для того же войска изготавливать.
— Странен ты, боярин Константин Алексеевич, — вздохнул опричник. — Не по обычаям живешь, и мыслишь странно. Где это видано, чтобы муж сильный, здоровый, да родовитый от права клинком острым землю свою защищать золотом откупался? Не по-русски это, Константин Алексеевич. Срамно. И кабы нехристь какой слова сии произнес, али немец заезжий, еще понятно. Но ты, боярин?! Ты, на дыбу пошедший, дабы крамолу супротив государя раскрыть?
— Никак деньги казне более не нужны стали? — Росин пригнулся, пропуская над головой встречную березовую ветку. — Хорошие, стало быть, времена на Руси наступают…
— Нужны деньги государю, завсегда нужны, — Андрей Толбузин ухватил повод росинского скакуна, потянул, останавливая его, потом привстал на стременах, оглядывая окружающий березняк. Деревья здесь стояли редко, и роща просматривалась далеко в стороны, а широкие листья ломкого папоротника, поднявшегося на светлых полянах, не колыхало ни ветром, ни ползущими по земле соглядатаями. Да и кому могло придти в голову ждать, затаившись у лесной тропы, ценного для чужих ушей разговора? А пешком за конными боярами особо не угонишься — особливо тайком.
— Нужно золото государю, Константин Алексеевич, — продолжил гость. — Зараз полсотни городов строить затеял. А крепостей, так и вовсе сотнями считать впору. Шах-Али, по твоему совету в Ливонию посланный, с богатой добычей вернулся…
