Подошла к зеркалу, вгляделась более внимательно, чем всегда. Вокруг глаз морщины. Куда от них деться? Между бровей и у рта складки. Кожа, если не напудрена, уже не имеет той первозданной свежести… Но все это пустяки по сравнению с тем, что сделалось с её глазами. В них не стало блеска. В них какое-то мрачное равнодушие. Почему мрачное? Потому что она вечно чем-то недовольна. Когда жили в нищете, скитались по общагам и чужим квартирам, глаза её всегда блестели, а сейчас тусклы и безразличны. Угрюмы даже. Зато фигура прежняя.
В ту минуту, когда «президентша» намеревалась скрупулезно осмотреть свою фигуру, позвонил охранник и сказал что детектив пришел.
— Пусть войдет, — произнесла она в трубку, и внутри поднялось волнение.
Конечно, она допускала, что у мужа появилась любовница, но в глубине души надеялась, что причина его рассеянности в другом.
В кабинет вошел человек лет сорока, с кейсом в руках, в добротном черном костюме и безукоризненно белой сорочке. Он сел на предложенный стул и настороженно взглянул на хозяйку.
— Ну? — произнесла она, скрестив на груди руки.
— Вероника Аркадьевна, мне бы не хотелось, чтобы Григорий Алексеевич узнал, что информация исходит от меня.
Хозяйка поморщилась.
— Выкладывайте. У него появилась женщина?
— Да!
Вероника побледнела. Перед глазами все расплылось, хотя она и была к этому готова.
— Молодая?
— На вид — двадцать два.
— Давно? — выдавила хозяйка, плохо справляясь с собой.
— Около месяца назад.
— Всего-то? И кто же она?
— Журналистка. Зовут Глорией.
— Где он её снял: на Тверской или на Ленинградском шоссе?
— Нет, — улыбнулся детектив. — Она пришла к нему в офис с предложением написать рекламную статью.
— Написала?
— Кажется, нет.
Вероника Аркадьевна молча покачала головой.
— Фотография есть?
— А как же! — Детектив открыл кейс.
Жена президента долго вглядывалась и мысленно кусала губы. Красивая, чертовка! Такая может запудрить мозги кому угодна… Даже ей…
— Она всегда одевается под рокера?
— Когда гоняет на мотоцикле.
— А сейчас уже не гоняет?
— Григорий Алексеевич подарил ей «феррари».
Вероника изумленно вскинула брови.
— Месяц знакомы и сразу «феррари»?
— И коттедж.
— Коттедж? — прошептала в ужасе Вероника. — Их во всей Москве всего четыре. И один уже подарил? Мой бедный муж спятил! Что же она творит в постели?
