А потом взорвалось, завертелось!
В Москве уже все, наверное, закончилось, а в Грозном детский поэт Яндарбиев организовал Вайнахскую Демократическую партию, направленную против уже раздавленного ГКЧП.
6 сентября они организовали мощный митинг, который потом захватил Верховный Совет Чечни.
По городу метались растерявшиеся менты:
— Дайте нам только приказ! Мы их моментально рассадим по камерам!
— А из Москвы приказывают никого не трогать, — шептались люди.
— Что происходит? — ужасался отец. — Что вы делаете с республикой? Яндарбиев никогда не был порядочным человеком! Он аферист и спекулянт. Причем спекулировал на самом святом, на детях! Кормил их своими дурацкими стишками… И сейчас он ничего, кроме банд, не может организовать. Как бы его партия ни называлась, это только банда головорезов!
И эти переживания ускорили кончину отца. Он так и не увидел доказательств своей правоты. Приезд авиационного генерала Дудаева он еще застал, а к 9 ноября, когда одним бездумным махом Руцкой ввел чрезвычайное положение и поставил войска в городе, отец уже был… в недосягаемых краях.
10 ноября вокруг Дудаева против русской армии и Руцкого сплотились на митинге почти сто тысяч человек.
В ответ из России прилетели и сели в Ханкале шесть бортов со спецназом МВД.
Трое суток ожидали военного вторжения…
По ночам жгли костры вдоль дорог.
На подступах к городу, опасаясь танков, перегородили все шоссе своими личными легковушками — бок о бок стояли поперек дороги дорогие иномарки и простые «Москвичи» с «Жигулями».
А однажды ночью произошло нечто совершенно невероятное.
На перекрестке возле Дома политпросвещения с двух пятнадцатитонных «КамАЗов» совершенно свободно и спокойно раздавали всем желающим новенькие, еще в смазке автоматы АКМ. Гранаты, патроны. В любом количестве… Бери — не хочу.
— Говорят, Гамсахурдия нам прислал в подкрепление, — говорили в городе.
Старухи от страха только лица руками закрывали.
А вскоре и началось по-настоящему…
— Аслан, время! Все уже ждут. Давай, парень, расскажи сегодня о бабах. По заявкам радиослушателей. У тебя было много женщин?
— Достаточно… — зевая, ответил Аслан.
Перед ним, раскрыв в ожидании забавы рты, сидят взрослые люди, не раз побывавшие в самых кровавых разборках, у каждого, наверное, такой жизненный опыт, что на сотню самых крутых рассказов хватит, а вот сидят ждут каких-то простодушных баек, хотят услышать глупое вранье про грудастых баб, про случайные амуры, любовь до гроба и про грубый секс.
