В это время в комнату зашел Перелейко, который выглядел, кажется, еще более усталым, чем вчера.
— А, — безрадостно сказал он, протягивая руку в знак приветствия, — это вы… Я уже в курсе, что с вами вчера приключилось, можете не рассказывать. Вы просто счастливчик, в рубашке родились. Так чем могу быть полезен? — без всякой паузы спросил он, так и не дав мне вставить ни слова.
— Видите ли, — начал я, соображая, как проще объяснить ему свою новую проблему, как он вновь перебил меня:
— Только давайте скорее, у меня есть только десять минут.
Я не обиделся на подобную невежливость — и без того было видно, что Перелейко человек крайне занятой.
— Посоветуйте, где можно найти протоколы допросов шариатского суда? — спросил я уже безо всяких вступлений.
— Ну вы скажете, молодой человек… — Перелейко покачал головой. — Это же просто полевой суд, типа трибунала. Процессы чаще совсем не документируются. Самая обычная вещь — просто расстрелять безо всяких допросов, но под прикрытием законов шариата. Впрочем, вы, конечно, можете попробовать… — Он вырвал из блокнота клок бумаги и, склонившись над столом, что-то там написал. — Вот адрес, возможно, уцелели какие-то документы.
Я поблагодарил Перелейко за содействие, и мы распрощались.
— Ну так и что у тебя? — спросил я Юлию уже на улице.
— Ничего хорошего, — вздохнула она. — Все погибли — и тетя, и дядя. Во время наступления федеральных войск. — Она помолчала. — Они меня так любили, в гости все время звали, когда еще войны не было. А я им даже не писала почти…
От одноэтажного здания, адрес которого написал на бумажке Перелейко и найти которое оказалось делом довольно сложным, остались в основном только обгорелые стены и прохудившаяся крыша. Впрочем, внутри, как ни странно, уцелели большие железные шкафы с бумагами, — видно, местному населению оказалось не под силу вынести их отсюда.
— Да, — сказала Юлия, обозрев эти необъятные хранилища, — если здесь и можно что-то найти, то на это уйдет по меньшей мере месяц.
— Надеюсь, что меньше, — только и оставалось сказать мне, в то время как мысленно я поблагодарил высшие силы, что мне хотя бы помогает Юлия.
Мы рылись в оставшихся бумагах до самого вечера, не осилив и десятой части того, что там было.
— Может, заночуем прямо здесь, — предложила Юлия, когда уже стало так темно, что дальнейшие поиски были просто бессмысленны. Надо сказать, что такая мысль уже приходила мне в голову. Видно, все-таки придется в этот раз влезть в шкуру бомжа. Я взглянул на часы и понял, что этого не избежать — на дворе уже был комендантский час.
