— Какие рамки вы имеете в виду?
— Всякие, — ответил Турецкий. — Хотя бы рамки элементарного приличия. Люди сводят друг с другом счеты, это случается. Но они предпочитают не делать этого на публике. Вы же убили Риневича на виду у людей, у женщин… — Турецкий пожал плечами. — Это сильно похоже на какую-то публичную акцию.
Боровский нервно дернул щекой:
— Чепуха. Никакая это не акция.
— Тогда что же? — спросил Александр Борисович.
Боровский нахмурился и ответил:
— Мне не хочется об этом говорить.
— Да ну? — Глаза Турецкого стали холодными и неприветливыми. А голос — сухим и жестким. — Тогда давайте поговорим о том, о чем вам хочется. Я слышал, у вас в камере есть книги. Какую последнюю книгу вы прочитали?
Боровский поднял голову и раздраженно посмотрел на следователя.
— Какая разница?! — вспыльчиво ответил он.
Турецкий холодно улыбнулся:
— Ну как же? Я — следователь, вы — подозреваемый. Мы ведь с вами должны как-то убить время. В конце концов, мой рабочий день не закончен, и я обязан о чем-то с вами говорить. Итак, какую последнюю книгу вы прочитали?
— Черт… — тихо прорычал Боровский. — Я не намерен обсуждать с вами мои книги.
— Тогда, может быть, обсудим ваш бизнес? Вы ведь и до этого убийства находились под следствием, так?
— Дело целиком и полностью сфабриковано, — сказал Боровский.
Турецкий кивнул:
— Само собой. Дело сфабриковано, вы — невиновны. И Риневича, должно быть, убили не вы. Пистолет сам выстрелил. С пистолетами это вообще случается сплошь и рядом. Уж поверьте моему опыту, Генрих Игоревич. Может, соберете вещи и пойдете домой, раз вы такой невиновный? Я провожу вас до выхода и извинюсь. Этого вы хотите?
Боровский мрачно ухмыльнулся.
— Это у вас что, такой способ допроса? — прищурившись, спросил он.
Турецкий с усмешкой осведомился:
— А что, не нравится?
— Ну почему же… Довольно оригинально. Сначала вывести собеседника из себя, а затем ошеломить его неожиданным вопросом, захватить врасплох. В бизнесе этот метод иногда дает хорошие результаты. Но не всегда.
— Что ж, раз вы такой мудрый собеседник, спрошу вас в лоб. За что вы убили Риневича?
— Я уже говорил вашим людям — это мое дело, и оно вас не касается. Поэтому просто судите меня и сажайте в тюрьму. Я готов.
— Браво! — иронично похвалил Турецкий и легонько похлопал в ладоши. — Прямо «Партизан на допросе у немцев». Кстати, не помните, кто нарисовал эту картину?
— Нет, — хмуро ответил Боровский.
— Значит, не помните… — тихо повторил Турецкий. — А как у вас вообще с памятью? Может, вы просто забыли, за что убили бедного Риневича?
