С тех пор большую часть заработанных денег Андрей Андреевич тратил на дочь. Сначала определил ее в спецшколу с английским уклоном. Затем дал деньги на обучение в престижном университете. По выходным Поляков сам покупал ей одежду, совершая с дочерью многочасовые шопинги по модным бутикам.
На карманные расходы Поляков много денег дочери не давал, опасаясь, что она пристрастится к наркотикам. Хватало с него и того, что она курила (и никакие разъяснительные беседы тут не помогали). Поначалу Катю это страшно раздражало, но затем она смирилась. В конце концов, достаточно ей было привести отца в магазин и показать ему вещь, которую она хотела бы иметь, и отец тут же вынимал кошелек и выдавал ей нужную сумму.
С каждым годом Катя уважала отца все больше и больше. Однажды она спросила его:
— Пап, а если я вдруг заболею и для лечения понадобится миллион долларов — ты достанешь его для меня?
Отец подумал и кивнул:
— Определенно.
— А где ты возьмешь такие деньги? — не унималась дочь.
Андрей Андреевич пожал плечами и ответил:
— Не знаю. Но достану. А вообще — не забивай себе голову дурацкими вопросами. Давай лучше зайдем в кафе и съедим по мороженому.
Таким образом, жизнь Андрея Полякова наладилась. И наладилась настолько, что он ничего больше не хотел в ней менять.
Андрей Андреевич поднялся с постели как всегда рано. Размял похрустывающие суставы, отжался на кулаках семьдесят раз, покачал пресс, подтянулся пятнадцать раз на перекладине и в завершение комплекса омолаживающих процедур (как прозвала их дочка) принял ледяной душ.
Затем он побрился, причесался и принялся готовить себе завтрак. Завтрак Полякова состоял из тарелки овсяной каши, двух больших яблок, чашки зеленого чая и бутерброда с вяленой говядиной.
В самый разгар приготовлений в дверь позвонили. Андрей Андреевич отложил ложку, вытер руки и направился в прихожую. Глянув в глазок, Поляков увидел двух незнакомых мужчин в куртках.
— Кто там? — спросил Андрей Андреевич.
— Милиция. Открывайте! — послышалось в ответ.
Сердце у Полякова неприятно сжалось, но он быстро взял себя в руки.
— Минуту. Открываю, — как можно спокойнее сказал он, поворачивая ручку замка.
Мужчины были среднего роста, среднего возраста и очень суровые на вид. Войдя в прихожую, они сами закрыли за собой дверь, как если бы чувствовали себя в этой квартире не гостями, а хозяевами.
— Собирайтесь, — сказал Полякову один из милиционеров, худой и лысоватый. — Мы задерживаем вас по подозрению в убийстве. Вот ордер.
