Гордеев даже поперхнулся от неожиданности.
— Нет, конечно нет, — засмеялась она. — Знаете, честно говоря, я очень рада, что рассказываю вам эту историю. Долгое время я как будто с трудом вспоминала, что же побудило меня искать перемен. Как бы сквозь туман видела ту пару, из-за которой пришел в движение любопытный механизм моего освобождения, и иногда спрашивала себя: а существовали ли на самом деле те двое и встречала ли я их? Быть может, рано или поздно все это как-то объяснится, думала я. Конечно, я имею в виду не факты, ибо они неопровержимы. Итак, мы подошли к самому главному.
Из Лондона я поздно вечером позвонила Артуру, и оказалось, что его нет дома. Мобильный телефон не отвечал. Это было просто невероятно! Я ломала голову, где же он мог находиться? Он, мой Артур, у которого нет близких друзей. Только бы с ним ничего не случилось. Мне уже начало казаться, что он в больнице. А я в Англии — и ничем не могу ему помочь. Да в самом ли деле по мне эта новая жизнь? В общем, я провела ужасную ночь, а утром наконец дозвонилась до мужа. Он был в отличном настроении и клялся, что я, должно быть, не туда попала, так как вчера вечером он никуда не выходил. Артур заявил, что решил воспользоваться моим отсутствием, чтобы последить за здоровьем, сходил в бассейн и рано лег спать. После этого разговора на сердце у меня стало тревожно.
Тем не менее я выполняла свои профессиональные обязанности. Довела переговоры с сумасшедшими рокерами до конца. Варенцов остался доволен. Он уезжал утром, а я собиралась лететь вечером, чтобы день провести в Лондоне без всяких дел. Едва ли не впервые после замужества я оказалась одна — совершенно одна! Меня так и подмывало вкусить холостяцкой жизни, но я решила лететь самолетом в тот же день…
Я вот о чем все время думаю: стать свободной женщиной — разве это легко? Освободиться от другого — да, но от собственных влечений?.. Ведь надо от столького отказаться! В который раз я вновь пересматриваю свои как будто бы уже бесповоротные решения. Почему прочность брака в значительной степени зависит от того, сколько времени супруги проводят вместе? Не говорит ли это о ненадежности чувств?
— Я не знаю, — честно сказал Гордеев. — Я знаю много женатых пар и много разведенных. У всех свои истории. Они похожи и… непохожи. Продолжайте, пожалуйста.
— Постепенно я пришла к выводу, что окружающий мир за те полгода ничуть не изменился — поколебалось лишь спокойствие моей скромной персоны. Когда я ехала в аэропорт и думала о муже, я испытывала только одно желание: вернуться в себя, уползти в свою раковину и забыть о вдруг проснувшемся тщеславии, которое едва не стоило мне счастья. Мне кажется, за эти полгода я обошла вокруг себя самой, как вокруг света, и теперь знаю достаточно, чтобы решить, чего я хочу на самом деле. В общем, я поняла, что не могу жить иначе. Разве побег мой был столь необходим, обогатил меня чем-нибудь? Впрочем, это не имеет значения… все равно никогда уже мне не стать той, что я была раньше.
