Копчику не оставалось ничего, как глупо сидеть в кустах. Он уже обжег крапивой руки и порядочно искололся иголками. Ему не терпелось выбраться, однако печальная девица, не обращая внимания на творившееся за ее спиной безобразие, продолжала сидеть на краю оврага и смотреть в сторону малинника. Несколько раз генералу показалось, что она видит его сквозь листву.
Наконец появился рыжий с тремя пластиковыми бутылками, успевшими запотеть от студеной водицы.
– Ого! – заорал он. – Вы, я вижу, без меня времени не теряли!
Прижимая бутылки рукой к груди, обратно он не стал сигать как козел, а переходил по мостику мелкими шажками.
Наконец терпение Ивана Силантьевича лопнуло. Внезапно решив: «А почему бы пожилому человеку не пособирать малины в лесу», он начал выбираться.
Копчик раздвинул листву и увидел наполненные ужасом глаза девушки, схватившейся за грудь и дико завопившей. Парень, находившийся на серединке мостика, внезапно дернулся, роняя драгоценные бутылки. Схватился за поручень. Но гнилое дерево под ним рухнуло, и он медленно, словно в кино, полетел вниз. Следом обрушились остатки хлипкого сооружения.
Вторая девица тоже заверещала. Копчик шкодливо спрятался. Теперь другого пути не оставалось, надо было давать кругаля через шоссе. Бо верст на пять потянет, ну да, делать нечего. Пенсионер повернулся и, подобрав подходящую в качестве посоха палку, побрел.
В пути он попытался осознать, имеет ли какой смысл это его приключение и есть в нем вина его лично? Однако понял одно. Разобраться, кто прав, кто виноват и что бы могло случиться, человеку не дано. Допустим, не появился бы он и девушка не испугалась? Сломался бы тогда мостик? А может, она испугалась, увидев падение парня? Или увидела нечто за спиной Копчика? От этой мысли дрожь пробежала по спине. Иван Силантьевич резко обернулся. Сзади никого не было. А может, и было, но видеть дано не каждому? Сердце пронзила колющая боль. Пенсионер опустился на траву и постарался успокоиться. А ведь парень на себя принял то, что предназначалось ему!
У Ивана Силантьевича закружилась голова. Он осмотрелся и не понял, где находится. Ввысь тянулись голые осиновые стволы. Место было совершенно незнакомое. Куда идти, тоже было непонятно. Открутив крышку с бидончика, он начал пить воду огромными глотками. Голова сразу прояснилась. Солнце светило ярко. Копчик радостно умылся и уверенно направился туда, куда указывали тени.
Вскоре послышался шум автомобилей. Иван Силантьевич вышел на шоссе, ведущее к дачным участкам. Посмотрел на часы. Без пятнадцати двенадцать! В два часа должен был подъехать «писака».
